. К тому моменту Боуи с Игги уже переехали в квартиру, которую нашла для них Коко Шваб, на Хауптштрассе, 155, в берлинском районе Шёнеберг; прибыв туда, Висконти был поражен, насколько Боуи улучшился физически и психологически, – он радикально изменился по сравнению с истощенным существом времен
Young Americans, – а зная, что Дэвид теперь работает с анималистическим американцем Игги Попом, еще больше удивился, найдя обходительного, приветливого и вполне цивилизованного Джима Остерберга.
Работа была непростая – у Висконти сложилось впечатление, что весь материал остервенело свален в кучу в едином творческом порыве, – но через пару недель они втроем разгребли запись, создав «великолепный новаторский ландшафт, – говорит Висконти, – полный тревоги и муки». (Похоже, что изначальные миксы, сделанные Тибо, сохранились на “Sister Midnight” и “Mass Production”.) Позже пластинка получила название The Idiot – в честь мудрого, но сумасшедшего князя Мышкина, героя романа Достоевского, который оба часто называли в числе любимых книг, – и знаменовала радикальные перемены для обоих своих архитекторов, причем надо сказать, что гений Боуи проявился, как всегда, и в выборе подходящего партнера. Было совершенно ясно, что мир будет шокирован, увидев упертого рокера, того самого, кто кромсал себя битым стеклом и пачкался арахисовым маслом, в роли фронтмена такого напряженно-минималистичного, электронного, восхитительно европейского произведения. Но и Джим интуитивно понимал и весьма ценил этот эксперимент, ведь он к авангардной музыке питал не менее глубокий интерес, чем Дэвид. Ну и что, что последний его культурный опыт состоял в ночевках в гараже на пару с мужчиной-проститутом, – но ведь это именно Джим вышел из продвинутого университетского кампуса, выступал с соратником Гордона Маммы и Роберта Эшли, видел второй выход в свет уорхоловского шоу Exploding Plastic Inevitable еще в марте 1966 года и уже десять лет назад имел представление о концертах, где «голая женщина играет на виолончели, пока кто-то лупит молотками по струнам рояля», – по сравнению с этим послужной список Боуи выглядел довольно провинциально.
Джим был открыт для самых что ни на есть смелых идей Боуи, и они его вдохновляли. «Он только подгонял мне отличные мячи, и я ловил каждый», – говорит он сегодня, хотя, порывшись в памяти, все же выкапывает один номер, от которого отказался, – забавную дразнилку, которую Боуи спел ему под акустическую гитару: “Iggy Pop, Iggy Pop, when are you going to stop?” (Песенка, однако, записана и валяется где-то на полке.) В остальных случаях они понимали друг друга буквально с полуслова, причем Боуи советовал Игги почаще применять низкий баритон, известный по пластинке