— Так… А с япошками, как полагаешь, Медников? С ними дел не приходилось иметь?
— Иметь-то имел. Но тут вы, ваше-ство, в закавыку уперлись. Что касаемо азиатов, тут самое сложное. Языки у них, язви их в душу, больно «корявые». Китайцам, скажем, для видимости можно косы пообстричь — чтобы за японцев выдать. Так не выдашь ведь: языка-то не знают! А самих японцев перевербовать, я слышал, и вовсе невозможно, потому как с младенчества воспитывают их так, что у них, паразитов, и мысли не возникнет ихнего императора предать. Так что, ваше-ство, для сей задумки головы покрепче моей нужны.
— Ладно, разберемся когда-нибудь и с японцами. Подберем к ним ключики. Ну а по прочим вопросам мы с тобой в согласие вошли, Евстратий Павлович?
— Если мое начальство возражать не станет, кто ж от таких перспективов откажется?
— Твое начальство, Медников, — это последний вопрос! — махнул рукой Зволянский. — Получит оно распоряжение: откомандировать господина Медникова в мое распоряжение, поскулит, да замену тебе подыскивать станет! Значит, договорились? Только — на совесть работать! Подворовывать — и то меру знать!
— Обижаете, ваше-ство! — попробовал возмутиться Медников.
— Молчи, Евстратий Павлович. Богом прошу — не будь святее архимандрита! Денежки серьезные через твой «летучий» отряд проходят — причем ответа за них никто не спрашивает. И я не спрашиваю, на какие такие сбережения ты под Москвой хозяйство завел с бычками да птицей. Думаешь, никто не знает?
— Дык оно как получается-то…
— Молчи, говорю, не озлобляй! Доселе ты меру знал — хочу, чтобы и впредь также было. Понял?
— Как не понять!
— Теперь последнее. До Москвы доедем — я дальше без тебя покачу: государь в Ливадию вызывает. Сколько там пробуду — неизвестно. Постараюсь, конечно, не засиживаться — но не все, Медников, от человека зависит. Теперь насчет тебя: распоряжение о твоем переводе в Петербург — вот оно, в этом пакете. В Первопрестольной меня высокое начальство, полагаю, встречать будет — ему и вручу. Ты в это дело не лезь! С супругой попрощайся, наказы, какие ни есть, оставь насчет хозяйства. Надолго уезжаешь, Евстратий Павлович. Подбери на первое время трех-четырех самых ухватистых себе на подсобу, вот на них бумаги с пропусками имен. Доверяю! Сам впишешь и начальству предъявишь. Если брыкаться кто станет — депешу на мое имя. Образумлю. И не позднее чем завтра в ночь выезжай с отобранными орлами в Петербург. Прямо с вокзала — в особняк господина Архипова. Вот адрес…
— А в охранку?..
— Охранка в курсе. Поступаешь до моего приезда в распоряжение господина Архипова и ротмистра Лаврова.