Я испуганно села на постели, прижимая одеяло к груди. Что? Где?!
Хлипкая дверь жалобно гудела от ударов.
– Эмили! – нетерпеливо позвал садовник. – Выходи!
Я потерла слипающиеся глаза и торопливо спустила ноги с кровати. Вряд ли мистеру Вуду так не терпится напоить меня чаем со свежими булочками.
Зевая на ходу, я поплелась открывать. Мистер Вуд округлил глаза и выразительно крякнул, и я сообразила, как выгляжу. Нечесаные волосы сбились в колтуны, платье измято и перекручено, ноги босы.
Я поспешно прикрыла руками развратный вырез. Стыдно-то как!
– Ну и видок, – неодобрительно покачал головой садовник. У ног его вился кот. – Где вчера была?
– Гуляла, – сконфуженно призналась я, не зная, куда девать глаза. – Праздновала на рыночной площади.
– Одна? – Мистер Вуд сверлил меня взглядом. Хотелось под землю провалиться.
– Я была с Дэнни… Дэниелом Блэкстоуном и Освальдом Блэкберри.
Садовник пожевал кончик уса.
– Ох, бедовая ты девка. Ладно, это дело твое. Но сюда никого водить не вздумай, поняла?
– Что?.. – растерялась я, должно быть став пунцовой от смущения. – Что вы такое говорите, мистер Вуд!
– Мя-а-ау! – возмутился кот и боднул хозяина головой, намекая, что его пушистую светлость игнорируют непозволительно долго.
Садовник наклонился, привычно подхватил его поперек мягкого живота и пробурчал:
– Мое дело – предупредить. Ладно, умывайся и пойдем узницу вызволять.
Я решила, что ослышалась.
– Кого?!
– Мрр! – неодобрительно прокомментировал кот, сверкнув на меня зеленью глаз.
Мистер Вуд рассеянно почесал его за ухом.
– Твой мирт уборщицу поймал. Она пришла с утра пораньше, чтоб полы в коридоре наконец протереть, а то развели грязищу. Ну и мирт ее цап-царап! Признавайся, было уже такое?
– Нет-нет, что вы! – испугалась я, пытаясь из-за его спины разглядеть, что творится в оранжерее.
Ни звука, ни шороха. Странно! Уборщица – бойкая женщина средних лет – не стала бы молчать. Скорее с боевым воплем затолкала бы агрессору ветошь в горшок, еще бы и шваброй утрамбовала.
– Признавайся, – прищурился садовник. – Какой ты ему вчера приказ отдала?
– Никого не пускать… – слабым голосом ответила я, осознав, что натворила. Я просто так брякнула, а Ланс рад стараться! – Но почему она не закричала, не позвала на помощь?!
Садовник хмыкнул в седые усы.
– Так он ее придушил, чтоб не вякнула… Эй, ты чего! Не бледней, он слегка.
Извлеченная из цепких ветвей мирта уборщица удрала так шустро – даже от чая с пончиком отказалась! – что садовник пробормотал многоопытно:
– Уволится. Ну или ректору нажалуется.
Я так и села, едва не выронив чашку с отвергнутым чаем.