Что?! Я прижала ладони к горящим щекам, чтобы хоть немного их остудить.
– Леди Блэкмор уже оказала мне честь! – встрял юный Дэниел Блэкстоун, с вызовом глядя на… соперника?
От абсурда происходящего хотелось расхохотаться. Надо же, а ведь миссис Кавендиш уверяла, что вряд ли кто-то соблазнится моим предложением!
Что же, два претендента на роль героя-любовника куда лучше одного, вот только… Что-то мне подсказывало, что Чарльз отказа не примет. Что бы ни подвигло его на этот демарш, лорд Блэквуд не отступится, пока не получит желаемого. Знать бы еще чего?
По правде говоря, я была знакома с ним не слишком близко, но в одном была уверена: нежных чувств он ко мне не питал. И в случае проигрыша в этом нелепом соревновании он вполне может отыграться, поставив в известность Ричарда. И что тогда?
Чарльз скрестил руки на груди и склонил голову набок, рассматривая противника со снисходительностью матерого волка, взирающего на игривого щенка.
– Малыш Дэниел, ты что же, всерьез думаешь, что леди Блэкмор предпочтет тебя?
Юноша сжал кулаки.
– Я вам не малыш! И если…
– Предпочту! – перебила я, положив ладонь на его локоть. – Лорд Блэквуд, не знаю, чего вы добиваетесь, но это переходит всякие границы! Вы ведь не станете навязываться леди?
Чарльз насмешливо изогнул темную, словно нарисованную углем, бровь.
– Не стану, разумеется. Но советую вам хорошенько подумать. Вдруг Ричард потребует проверки на кристалле правды? Или потребуется привести какие-то подробности? Конечно, всегда можно упасть в обморок, чтобы избежать неудобных вопросов, но все же… Так что любовник вам нужен отнюдь не фиктивный. Точно отдадите предпочтение малышу… то есть лорду Блэкстоуну?
Не уверена, что можно было покраснеть еще сильнее, но Дэниел Блэкстоун честно попытался. Рядом с великолепным Чарльзом Блэквудом он и вправду смотрелся нелепо. Если первый казался нарисованным в шарже, то второй был достоин украшать собой обложку какого-нибудь слащавого любовного романа.
У нас в пансионе такая, с позволения сказать, литература не дозволялась. Директриса полагала, что сентиментальная проза окажет тлетворное влияние на юные неокрепшие умы… На деле же это лишь придавало романам сладкий привкус запрета. Их берегли, передавали из рук в руки в строжайшей тайне и читали, пряча под обложками каких-нибудь научных трактатов. То-то умилялись воспитательницы, видя такую тягу к знаниям!
Я от подруг не отставала, тоже взахлеб читала истории о вечной любви… Дурочка.
– Вы ошибаетесь, – ответила я сдержанно, глядя в насмешливые черные глаза Чарльза. – Мое положение, – я выразительно положила ладонь на живот, – позволяет мне отказаться от такого испытания.