Учительницы Ли и Ван тем временем вели урок с необычайной жизнерадостностью – возможно, воодушевленные мыслями о добыче.
– Голосок у поросенка должен быть высокий, быстрый, а у волка – низкий, страшный, – гремела учительница Ли.
Ли принялась дуть изо всех сил, двадцать семь детей, раскачиваясь на стульчиках, последовали ее примеру, а учительница Ван до конца занятия ни разу ни на кого не наорала.
* * *
Мой муж оказался неохотным посредником в доставке «Тори Бёрч».
– Эта штука больше моей ручной клади! – возопил Роб, звоня мне из дома своего брата в Принстоне, Нью-Джерси. – Ты хочешь, чтоб я это притащил в Китай?
Роб прислал мне с телефона снимок свертка. Дзынь! Соломенная сумка 2014 года из коллекции Тори Бёрч оказалась завернутой в оранжевый картон, запечатанный золотым клеймом, и вся эта конструкция была размером со слоненка. – Да, большая, – признала я, – но мне надо.
После некоторой ожесточенной дискуссии и нескольких минут уговоров мой раздраженный супруг наконец согласился добраться до ближайшего «Хоум Депо», приобрести там почтовую упаковку и перед долгим перелетом в Китай сдать это чудище в багаж.
Вечером того дня, когда вернулся Роб, Ван прибыла в наш жилой квартал на джипе «фольксваген». Она предупредила меня, чтобы в сад я не являлась.
– У нас новый директор, у нее кабинет в садике. Я сама приеду. Привезу наличные.
Стемнело. Я стояла под уличным фонарем у багажника автомобиля Ван, нахохлившись, как и полагается толкачу, готовому принять пачку наличных за наркотики, в руках – добыча от Тори Бёрч. От водительской дверцы отделилась тень, двинулась к задней части «фольксвагена», который, как и дорогие сумки, подлежал устрашающему налогообложению. Ван – учительница, ее муж – правительственный чиновник, и в тот миг я задумалась, откуда у нее средства на такие траты.
– Так это оно? «Танли Байци»? – спросила Ван, сгустившись рядом со мной у багажника автомобиля. – Такая громадная.
– Да-да. Да, громадная, – сказала я, стиснув зубы. Вручила ей покупки. – Тут еще сумочка, два черных бумажника «Майкэ Гаоши», один оранжевый и один розовый, для ваших подруг-учительниц.
Ван выхватила у меня товары и сунула пачку наличных мне в опустевшую руку.
– Пересчитайте, – велела она.
Я послушно пошуршала пачкой, надеясь, что никто из соседей меня не засечет. Пачка банкнот – 6500 юаней итого – оказалась толстой, как стопка айфонов.
Закончив считать, я неловко сказала:
– О’кей.
Ван вернулась к водительской дверце и влезла в джип.
Я развернулась и отправилась к себе в квартиру, где залезла под душ.