* * *
Через два дня у меня зазвонил телефон.
– Бумажник «Майкэ Гаоши» оказался неправильный, – прорычала учительница Ван мне в трубку. – На этикетке написано 228 долларов, а я вам передала в юанях 298. И к тому же кожа блестящая, а учитель Ли хотела мягкую. Нам не годится.
Я была на встрече с Амандой и поразилась абсурду происходившего.
– Учитель Ван, я проверю по чеку и перезвоню вам. Сейчас говорить не могу, – сказала я. Но Ван ждать не собиралась.
– Вы взяли у меня 298 долларов. Вы заплатили за эту вещь 298 долларов? – завопила она.
– Разумеется, я заплатила 298 долларов, – выпалила я. Она что, думает – я попыталасьнажитьсяна этой сделке?
– Тогда магазин ошибся, – сказала Ван. – Магазин обязан выслать в Китай правильный бумажник. – И отключилась.
Я вообразила, как пытаюсь описать ситуацию отделу возврата покупок в «Мэйси». Решила рассказать Аманде. – Я в шоке, до чего она наглая, – сказала я, хоть и осознавала себя соучастницей.
Аманда кивнула.
– Учителя и чиновники в Китае привыкли, что родители выполняют все их желания, – сказала она. – Такая большая у них власть. – Я поглядела на свою юную приятельницу, которую стычки с властями явно ожесточили.
На следующей неделе я отправилась в детсад Тыковки забрать мистера Корса. Приблизился охранник. Этого человека я мысленно прозвала Курящим Сторожем, у него с губы обычно свисала зажженная сигарета, но сегодня он двинулся на меня ходко и целеустремленно, совершенно не тронутый пороком. Не распахнул передо мной ворота, как обычно, а замер за ними и уставился на меня сквозь прутья.
– Нельзя вам больше сюда ходить, когда вздумается, – прошептал он, в глазах – упреждающий блеск. – У нас теперь директор присутствует. – Он вернулся в основное здание и через минуту вышел опять, а за ним цокала на четырехдюймовых каблуках худая женщина, опоясанная ремнем с пряжкой в стразах.
– Я директор этого сада, – сказала женщина, глядя на меня сквозь решетку, взгляд ее скользнул от моего лба и до туфель, я поежилась. Наконец она кивнула Курящему Сторожу, тот открыл ворота. Старался на меня не смотреть, я прошла внутрь и в тот миг осознала, что он накапал про меня директрисе – втирался в доверие к новому начальнику.
Директрису звали Кан. Она проводила меня в ту же переговорную, где я искала в интернете «Тори Бёрч» месяц назад, а шесть учительниц наблюдали из-за моего плеча. Я огляделась, едва ли не ожидая увидеть на этих глумливых белых стенах или осуждающих незанятых стульях улики преступления.
Директриса Кан держала садик в ежовых рукавицах, ее только что перевели в Синань, и казалось, что такая загнала бы учителей работать в часы занятий, а вопросы «Прады» и «Майкла Корса» отложить на вечера и выходные. Вопросами она пуляла решительно, посверкивая стразами на пряжке. Как мне удалось получить доступ в сад? Кто я по паспорту? Чем занимается мой муж? С какой целью я наблюдала за занятиями?