Китайские дети - маленькие солдатики (Чу) - страница 166

Чего ж бросать, прежде чем начнется учеба? Мы знали, что на следующий год педагоги начнут давать основные математические понятия и учить иероглифам. Я поделилась новостью о нашем решении с моей свекровью Джо-Энн, профессиональным учителем в американской государственной школе, и она написала в ответ: «После принятия решения просто помни: вы сделали все, что могли, – и ищи хорошее в любой школе, какую б ни выбрала».

Что же «хорошего» в китайском образовании? В этом я разберусь в следующей части нашего пути.

Роб поглядел на меня.

– Знаешь… нам надо смириться с тем, что иногда мы сомневаемся в собственных решениях, что чувствуем себя чужаками и что нам не всегда будут нравиться здешние подходы.

Я ухватилась за это.

– Мой самый большой вопрос вот в чем: нравится ли ему на занятиях в общем и целом? Уверен ли он в себе? Думаю, да. – Мы будем пристально наблюдать, день за днем, месяц за месяцем, год за годом. Роб внимательно всмотрелся мне в глаза.

– Давай все же не будем так волноваться. Может, стоит расслабляться побольше, – мягко предложил мой муж.

Это предложение явно было адресовано мне.

Китайские дети превосходят американских во всех направлениях: в счете и арифметике, в геометрии, решении задач и рассуждении.

Межкультурная исследовательская команда – о навыках в математике среди первоклассников из Нью-Йорка и Пекина

Учительница Сун предложила нечто в «Сун Цин Лин» запретное.

– Математику будем преподавать через контрольные, занятия в классе и применение в повседневности, – сообщила она группе родителей, приглашенных для разъяснения учебных целей в средней группе.

И хотя то, что сказала Сун, нарушало уложения министерской реформы, направленной против преподавания учебных предметов садовцам, мы, пятнадцать родителей, собравшихся за палисандровым столом, стали сообщниками Сун, и лица наши пылали жаждой арифметики для малышей. Никто не хотел «ослабить нагрузку», если это означало, что наши дети окажутся в хвосте безликой конкурирующей массы, состоящей из примерно восемнадцати миллионов малышей, которые ежегодно родятся в Китае. – Дети научатся считать до двадцати и узнают об отношениях между числами, например, пять – это на одну ступеньку выше, чем четыре, – пояснила учительница Сун, и мы все увлеченно закивали.

Рэйни посередине года в средней группе едва-едва перевалило за пять лет. Пока я лихорадочно искала подтверждения правильности нашего выбора, он тихонько превратился в настоящего ученика, радостно отсиживавшего на занятиях с репетитором по мандарину, он теперь сам собирал свой рюкзак и кивал учителям, проскальзывая в ворота детсада.