Археос слушал молча. Он знал, что народ Земель прозвал имперцев голоногими за их традиционные одежды.
На нагрудной пластине ближайшего из мертвых гигантов была гравировка столбиком и он, стараясь не глядеть в лицо мертвеца, приблизился и попытался прочесть. В лицо дохнуло запахом старой соломы и пылью.
— Обберет, — медленно прочел он.
— Да, — император подошел ближе. — У них есть обычай наносить имя владельца на доспех, но это не его имя. Его имя появилось бы на доспехе, если бы он вернулся в Цитадель, а как звать этого?… Не спрашивать же у Рыцарей! Пойдемте дальше — я покажу вам, зачем мы здесь.
— Вот прошу вас, — сказал Уидор, указывая на двухметрового гиганта в набедренной повязке и с шипастой дубиной в руке.
— Тролль? — неуверенно предположил Археос.
— Орк, — сказал Уидор, — А вот еще. Как видите налицо вырождение и упадок всех, кто не стоит на стороне Белого Ордена и расцвет всех тех, кто идет против Империи… вам это о чем-нибудь говорит?…
— Я слышал кое-что о Лабораториях в Черпше, — о чем-то догадавшись, сказал Археос. — Неужели?!
— Не знаю, — Уидор задумчиво вглядывался в лицо коренастого Кователя с молотом в руке. Кузнец доходил ему всего лишь до пояса, тогда как сейчас, Археос знал это, они намного выше.
— Не знаю, — повторил Уидор. — Знаю только, что Империя на грани и где-то происходит нечто, что меняет мир, но не мне на пользу. Меня вынуждают начать, и начну я с Этарона!
— Где-то там, — он повернулся к Археосу и заговорил шепотом, — Где-то там находится нечто, что меняет мир, я хочу найти это что-то, и ты поможешь мне в этом! А потом когда мы уничтожим врага, именно ты мой друг станешь главой нового Ордена!
Археос присел в подвернувшееся кресло и негромко нараспев процитировал.
«Существуют две вещи, которые могут ввести слугу в заблуждение: это богатство и слава. Если же слуга постоянно испытывает нужду, он будет безупречен.
Однажды жил очень умный человек, который больше всего любил замечать отрицательные стороны своей жизни. Если ты будешь поступать так же, как он, ты будешь бесполезен. Но если ты вообще не будешь ведать о том, что в жизни много невзгод, ты будешь совершать опрометчивые поступки, и люди перестанут доверять тебе. Если же тебе не доверяют, каким хорошим человеком бы ты ни был, ты не будешь безупречен. Это тоже можно считать недостатком».
— Это я так… припомнилось вдруг, — поспешно сказал он нахмурившемуся императору.