— Мое сердце давно принадлежит вам! — воскликнул Август.
— Я этого не вижу, государь, по вашим действиям; любящее сердце не может желать бесчестья предмету своей любви, я не скрою от тебя, король, я люблю тебя! Я не могла воспротивиться этой любви, но я никогда не запятнаю ни себя, ни любви моей…
Король быстро подошел к ней и опустился на колено.
— Но выслушайте меня, государь, — продолжала Анна.
— Приказывайте!
— Я не могу принадлежать вам до тех пор, пока это сопряжено с моим унижением.
— Ага! Вы опять ставите какие-то условия?
— Государь, я дорожу моей честью.
— Хорошо, хорошо, я вас слушаю. Что же это за условия?
— Если вы хотите, государь, чтобы я, разделяя вашу любовь, разделяла и вашу страсть, то…
— Скорее, скорее! Что для этого нужно?
— Ваше клятвенное обещание на мне жениться!
Август нахмурил брови и проговорил:
— Но это невозможно, я женат!
— Да, государь, я это знаю, вы женаты, и пока королева здравствует, это невозможно, и я этого не добиваюсь, но… наша жизнь в Божьей воле, и ее величество может…
— Скончаться?
— Все возможно, государь, и тогда мое положение станет слишком тягостно, если вы не захотите меня из него вывести. Я ставлю условием всего, чтобы вы мне теперь это обещали.
— Анна, — отвечал Август, — поверьте мне, что вы сами не знаете, чего хотите: клянусь тебе, что это условие для тебя самой будет небезопасным.
— Ну, что бы там ни было, а я ни за что от него не отступлюсь. Этого требует моя честь, и пока я не буду иметь надежды быть твоей женой, ты ко мне не прикоснешься или я убью себя!
Король пожал плечами и отвечал:
— Хорошо! Пусть по-твоему, если ты этого непременно хочешь, пусть это будет, я даю тебе это обещание!..
Анна от радости вскрикнула.
— При этом все остальное уже ничто, — проговорила она голосом, в котором звучало счастье. — Но прежде всего, разумеется, я должна получить развод с Гоймом.
— Разумеется, и он завтра же будет подписан в консистории. Чего же ты еще хочешь?
Но Анна только склонилась перед ним на колени и прошептала:
— Больше мне ничего не нужно!
— Ага! Ну, так теперь зато мне этого мало, — воскликнул король, заключая ее в объятия, но Анна, однако, успела из них высвободиться.
— Ваше величество! — воскликнула она. — Прошу у вас еще немножко терпения: я верю вашему королевскому слову, но прежде чем я забуду себя для вас, я должна быть свободна от всех клятв в верности другому, которые меня связывают. В эту минуту я еще жена Гойма; клялась ему в верности и должна соблюсти эту клятву до конца, пока мой развод с ним не будет объявлен, а ты, мой король, скрепишь подписью обещание, которое дал твоей бедной Анне.