Пока он напрягал мышцы, стараясь проникнуть в следующую комнату. Эви самым тщательным образом обводила факелом каждый уголок помещения. При этом выражение ее лица стало каким-то странным: то ли просто напуганным, то ли исполненным благоговейного трепета.
Тяжело дыша, Рик обернулся и, заметив ее необычное поведение, произнес:
– Что ты там пытаешься сделать? Написать свое имя в воздухе, что ли?
– Я пытаюсь вернуть все то, что только что увидела.
О’Коннелл снова налег на ломик и поинтересовался:
– А что такое ты увидела?
– Эта комната... она выглядела совсем по-другому.
– По-другому?
И Эвелин попыталась подробно описать мужу все то, что она только что видела и чувствовала.
– Все было точно таким же, как в моих снах, – заключила Эвелин. – Но еще более реальным, настоящим... как будто я каким-то образом попала в древние времена.
– Но это был уже не сон, а видение. – подытожил Рик.
Она быстро заморгала, ноздри ее начали возбужденно раздуваться:
– Ну конечно! Видение... больше этого никак нельзя объяснить!
О’Коннелл влюбленным взглядом окинул жену. Пламя факела придавало невыразимое очарование ее лицу и выгодно подчеркивало соблазнительные плавные изгибы ее тела. Рик искренне надеялся, что его супруги не повредилась в уме, так как очень любил эту необыкновенную женщину.
– Я ничего не имею против снов, – тихо заговорил О’Коннелл. – Но видения заставляют меня нервничать... Послушай, с тобой все в порядке?
– Со мной?.. Ну конечно. Да, я в полном порядке. – Она несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула, затем встретила его взгляд и поспешно добавила: – В самом деле, дорогой... все отлично.
О’Коннелл вздохнул, вытер пот со лба тыльной стороной ладони и вернулся к своей тяжелой работе. Он все еще надеялся открыть дверь с помощью лома.
– А знаешь, милая, – проворчал Рик, – если ты уж и в самом деле бывала в этих местах, не подскажешь ли мне, как побыстрей справиться с этой дверью?
Эвелин подошла к мужу и как бы невзначай взялась за диск, изображавший солнце. Она повернула его два раза направо и один раз налево. В то же мгновение дверь поддалась, зашипев при этом так, словно где-то рядом проткнули автомобильную шину.
О’Коннелл посмотрел на Эвелин и увидел, что она удивлена не меньше, чем он сам.
– Ну-ну, – встревожился он, – теперь я совершенно официально заявляю, что боюсь за твой рассудок.
Она нервно сглотнула:
– Я и сама начинаю себя бояться...
О’Коннелл, не выпуская ломик из рук, взял у жены факел и предупредил:
– Я буду у тебя за спиной.
Она окинула его притворно-презрительным взглядом:
– Это не слишком-то по-геройски.