Иден пока еще не понимала истинного смысла происшедшего.
— Кто‑то взял твой…
— Пистолет, — ответил он за нее.
— Сантана?
Когда Келли и Перл покинули мотель, Джина решила, что задерживаться больше нет смысла. Она накинула на себя избранный ею летний костюм, торопливо навела макияж и, сунув подмышку сумочку, направилась к выходу.
Открыв дверь, она оцепенело застыла на пороге. Прямо в грудь ей смотрело дуло револьвера, который держала в своих руках Сантана Кастильо. Джина переводила вытаращенные глаза с револьвера на лицо Сантаны, покрытое крупными каплями нота. Очевидно, она по–прежнему испытывала мучительные физические страдания из‑за отвыкания от употребления наркотиков.
— С… Сантана, — запинаясь, произнесла Джина, — что ты здесь делаешь?
Несмотря на крайнюю степень испуга, Джина держала себя в руках. Она не бросилась в истерику, не кинулась бежать. Лишь дрожащие губы и широко открытые глаза говорили о том, какие чувства она сейчас испытывает.
Сантана зло усмехнулась.
— Сейчас я тебе расскажу, что мне нужно, — с издевкой сказала она.
Джина стояла как вкопанная, растерянно хлопая глазами.
— Я думала, что ты в больнице, — пролепетала она. — А как, как ты меня нашла?
Сантана прищурила глаза.
— Я знала о том, что ты переселилась в этот мотель еще до того, как состоялся этот суд надо мной.
Несмотря на то, что под дулом пистолета разговаривать вообще очень трудно, Джина стала понемногу приходить в себя. Во всяком случае, она поняла, что Сантану нужно отвлечь разговорами, а уж там, по ходу действия, решать, что предпринять.
— Похоже, ты торопилась сюда, — сказала Джина. — Наверное, ты хотела повидать меня.
Револьвер в руке Сантаны недвусмысленно говорил о том, что желание увидеть Джину у Сантаны было весьма сильным, если не сказать, горячим.
— Да, — сказала она, — я пришла к тебе, Джина, чтобы заплатить кое–какие старые долги.
Джине все‑таки нельзя было отказать в самообладании. Под дулом направленного на нее револьвера она еще пыталась перевести этот разговор в шутку.
— Послушай, если ты считаешь, что должна мне что‑нибудь, то забудь об этом. Я прощаю тебя, — с невинной улыбкой проговорила она. — Думаю, не стоит обращать внимание на такие мелочи.
Но Сантана торопливо воскликнула:
— Нет. Не пытайся отделаться от меня пустой болтовней. Я все знаю о наркотиках.
Джина сделала широкие глаза.
— О каких наркотиках? Я не знаю, о чем ты говоришь, Сантана.
Поскольку разговор по–прежнему проходил на пороге, Джина надеялась, что кто‑нибудь из постояльцев мотеля заметит женщину с револьвером и поднимет тревогу. Однако надежды не оправдались. Сантана с ненавистью ткнула стволом пистолета в грудь Джины, и та вынуждена была отступить на несколько шагов назад.