– В самом деле? Ты хочешь сказать, что я твоя девушка?
– Не знаю. А ты как считаешь? – Он кладет акулий зуб на свою ладонь, немного колеблется, но потом все же смыкает на нем пальцы. – Но если таковой себя считаешь, то сначала кое-что мне пообещай.
– Что именно?
– Ты немного передо мной приоткрылась. – Он бросает взгляд на мою спину. – Я понимаю, почему ты до сегодняшнего дня не говорила мне, что тебя ранили из пистолета, но впредь такого быть не должно. У меня уже была девушка, таившая от меня секреты, и я несколько недель как последний дурак пребывал в полном неведении, пока она за моей спиной крутила любовь с Дэйви.
– Фу! Во-первых, по сравнению с ней мой вкус будет получше, а во-вторых, я никогда с тобой так не поступлю.
– Верю, – целует он меня в ушко.
– Если уж мы заговорили о Хлое, то… Ты и Дэйви занимались с ней сексом в одно и то же время?
– Ты хочешь сказать вместе? – потрясенно спрашивает он.
Мои губы расплываются в улыбке.
– Какой же ты глупый.
– Нет, я с Хлоей тогда не спал, – обескураженно отвечает он. – И чем-то заразиться от нее не мог, если ты именно это имеешь в виду.
Вообще-то да.
– Да и потом мы пользовались презервативами. Каждый раз.
– Рада это слышать, – тихо отвечаю я.
Еще как рада.
– Но давай вернемся к тебе, – продолжает он, – у тебя есть гнусная привычка держать все в себе. Не думай, я не предлагаю тебе превратиться в Грейс, ты нравишься мне такой, как есть. Но чтобы между нами все было в порядке, ты должна все рассказывать и верить мне…
– Я тебе и так верю.
Эй, мы разве только что не занимались сексом?
– …а я тебе, – доводит он свою мысль до логического завершения.
Я пытаюсь с ним спорить, но при этом недоумеваю, что он вообще об этом заговорил.
Он упирается в мою щеку подбородком, вынуждая посмотреть на него, и тихо произносит у самых моих губ:
– Выслушай меня, хорошо? Что между нами происходит? Лучшее, что когда-либо было в моей жизни. И я не хочу, чтобы это заканчивалось. Иногда ты кажешься мне мимолетным видением, будто туман над океаном: мне вдруг представляется, что ты, явившись сюда в начале лета, в один прекрасный день уедешь обратно к матери и солнце для меня закатится раз и навсегда. Это меня жутко пугает. И о себе я все рассказываю только в надежде на то, что с грузом сведений обо мне тебе меньше захочется куда-то бежать.
У меня сжимается сердце. Я прижимаюсь к нему бровью:
– Ловкач-Пройдоха.
– Что?
– Это я. По крайней мере, была им раньше.
В мои мысли закрадываются воспоминания о том дне на пляже, когда я так обидела Грейс. Нет, мне обязательно нужно стать лучше.