Пристав с Ларсоном Уиттом также предприняли несколько безуспешных попыток навести порядок, а потом, махнув рукой на свои обязанности, присоединились к общему ликованию. Слившись с толпой, радостно окружившей Гая и сопровождающей его к боковому выходу позади скамьи присяжных заседателей, они так же, как и другие, пожимали ему руки, похлопывали по спине.
Мар смотрела вслед возбужденной толпе. Она непроизвольно подалась вперед, когда среди моря чужих голов на какую-то долю секунды мелькнуло родное лицо Гая. Их глаза встретились, и она увидела в них любовь и облегчение. Но все равно они были несчастными.
Она повернулась и стала пробираться к выходу мимо Берта, который торжествующе ухмылялся, небрежно обняв за плечи женщину-репортера, одетую несколько по-мужски; мимо доктора Келси, хмуро смотрящего вслед Гаю, словно сомневающегося, последовать ему за ним или нет; мимо Фрэн Уолкер, плачущей счастливыми слезами. Она вышла, наконец, в маленький холл, спустилась по ступенькам и оказалась на вечерней улице.
Теперь она была в окружении той самой толпы. Нэнси Месснер бросилась к ней, чтобы сказать: «Я так рада, так рада» и тотчас же исчезнуть. Паркер Уэлк посмотрел на нее в упор злющими глазками и заспешил в ту сторону, куда убежала Нэнси, только поблескивала в свете фонаря его аккуратная лысина. Чет Белкнап и Билл Уоттс, судья Маннинг и Эдна Уэллис, миссис Коффин и Мейди Боллз, и жалкая официантка из гостиницы «Линкольн». Некоторых Мар знала по имени, кого-то только в лицо, иных не знала совсем. Какое-то время ей пришлось идти в окружении теснящих ее людей, потом, наконец, она обогнала толпу и торопливо зашагала по улице к центру городка.
Завернув за угол, она увидела машину Сэма, которая, взвизгнув на повороте, промчалась в сторону консервного завода с бешеным ревом, словно подгоняемая невидимым демоном. Через минуту Мар поравнялась с ожидающим ее «седаном».
Она села в машину рядом с водителем. Заработал мотор, и «седан» рванулся через город мимо беспорядочно движущихся толп народа, свернул на дорогу в Фалмаут, и звуки ликования все еще долетали до Мар, пока, наконец, они не миновали освещенную больницу и машину не поглотила черная тьма.
Руфь Кили, конечно, ожидала, что Сэм запрется у себя в кабинете и напьется. И все же она была поражена и даже слегка напугана видом этого сидевшего за письменным столом человека с безумными глазами. Редкие рыжие волосы его были всклокочены. Рука с зажатой в ней бутылкой дрожала, а голос был хриплым и странным, напоминающим Сэма из далекого прошлого.