Несколько мгновений он лежал неподвижно, вспоминая кошмар, от которого его до сих пор трясло. Заскулил, потом залаял Цезарь. Оказывается, звонил телефон. Он тряхнул головой, пытаясь отогнать сон, тяжело поднялся с постели, спотыкаясь, спустился по узкой винтовой лестнице в холл и, пройдя через маленькую гостиную с огромным кирпичным камином, голландкой и балочным потолком, добрался, наконец, до своего кабинета — современно обставленного, сверкающего белизной и абсолютно не похожего на остальную часть дома.
Он торопливо снял трубку настенного телефона:
— Доктор Монфорд слушает.
Возбужденный женский голос затрещал что-то о раздробленном пальце в португальском квартале, в районе нижнего порта. Он сказал:
— Сейчас приеду.
Снова поднялся наверх, зашел в ванную, умылся холодной водой, пристально посмотрел на себя в зеркало, висящее над умывальником. Глаза были усталые, а под ними четко, как два полумесяца, обозначились круги. Похоже, скоро они перестанут быть временным явлением. Морщинки разбегались от уголков рта по квадратному подбородку. А кончик носа был красновато-лиловый от неудачного загара в первые жаркие месяцы. Он решил, что слишком много работает и что надо бы почаще выходить в море на веслах, затем оделся, снова спустился по лестнице и через кабинет и приемную под ним вышел в темноту, где моросил дождь, от которого блестели мостовая и тротуары.
Рыбак, пока ему перевязывали палец, ругался по-португальски. Его жена, в цветастом кимоно, суетилась возле и с беспокойством поминутно повторяла:
— Ума не приложу, как с вами рассчитаться, доктор Монфорд… Мы ведь еще за последнего ребенка должны.
— Об этом не беспокойтесь. И надеюсь, что вы не остановитесь на достигнутом. — Он улыбнулся, глядя в ее темные глаза, закрыл свой чемоданчик и добавил: — Только больше не позволяйте мужу, без особой нужды, выходить в залив ни свет ни заря.
Он попрощался. Вернувшись домой, приготовил себе большой завтрак из яичницы, канадской грудинки, тоста[1] и черного кофе.
Было еще очень рано, всего двадцать минут седьмого. Он посмотрел из окна кухни на дождь и пробормотал: «Сегодня приезжает Лэрри».