Впрочем, теперь Паркер уже не смотрел так на нее. В его глазах появилось что-то новое, какое-то скрытое презрение. Она могла объяснить это только тем, что раньше он считал ее привлекательной, а теперь не считает. Примерно также смотрел на нее ее друг — рассеянно и отчужденно — после того, как нашел другую, и они расстались.
С приходом в Ист-Нортон зимы Мейди Боллз приглашала миссис Келси на обед дважды в неделю, в последней отчаянной попытке предуготовить своему мужу место доктора Келси, когда тот, наконец, уйдет в отставку.
После восьми лет терпеливого обучения Питера миссис О’Хара уговорила-таки его сказать: «Давайте помолимся».
Теперь он говорил всем: «Давайте помолимся, черт вас подери!» А Билл Уоттс, молочник, приобрел новый грузовичок, правда, без капота, и стал вместе с молоком развозить яйца и масло. Он надеялся в конце концов создать настоящую молочную компанию с целым стадом коров и еще двумя грузовиками, чтобы иметь возможность спать утром сколько душе угодно.
Руфь Кили обнаружила полупустую бутылку виски в нижнем ящике рабочего стола Сэма, а Ларсон Уитт поймал автомобильного вора на дороге в Гианнис. У Иды Приммер было свидание с молодым человеком из Харпсуэлла, который, похоже, не пылал к ней любовью.
Бетси из гостиницы «Линкольн» подцепила редкого ночного гостя — торговца бельем, который попытался оплатить ей услуги и получил пощечину за свою невинную щедрость.
Снег падал и таял. В следующий раз он, конечно, ляжет надолго.
Ноябрьская луна заглянула в комнату, где за ширмой лежал в забытье Лэрри. Войдя, Гай увидел женщину и узнал в ней Мар. Она тихо сидела в темноте, сдвинув колени и крепко сцепив перед собой руки. Мар подняла голову, посмотрела на него, потом встала и бесшумно подошла к кровати. Лунный свет коснулся ее лица. Оно было спокойным и почти таинственным в своей печали.
— Здравствуй, — сказала она тихо. — Здравствуй, доктор Монфорд.
— Здравствуй, Мар… — Он постоял в нерешительности, потом подошел к окну и провел пальцем по замерзшему стеклу.
— Сестра разрешила мне побыть здесь. Я просто сидела… просто сидела.
— Как ты, Мар? Прошло уже больше недели.
— Девять дней.
— Да… ровно девять дней…
— Я… — Она замолчала, потом осторожно провела рукой по спинке кровати и наконец прошептала: — Морфий… Теперь уже через каждые шесть часов.
— Да. — Глядя на нее в темноте, Гай пытался найти слова, чтобы рассказать ей о своих девяти днях — о странном покое, сошедшем на него. Он хотел сказать о «Джулии» и о том свидании в каюте. Но эта встреча была очень странной, они чувствовали неловкость, как будто вовсе не знали друг друга и не было той ночи, хотя, конечно, она была, но, казалось, не оставила никаких следов, кроме его собственных трепетных воспоминаний и чувства, очень похожего на благодарность.