«…Но это было так давно, а теперь я черпаю вдохновение в звездной россыпи песен…» Сэм заказал еще виски. Он вспомнил, как мисс Кили назвала его «Сэм», а он ее неожиданно — «Руфь», в первый раз за долгие годы. Он подумал об этих прошедших годах, но они слились в его сознании в один временный пласт, так что вспоминались лишь немногие события, да и то почему-то неприятные.
Однажды загорелся — завод, сгорел почти дотла. Потом Лэрри уехал учиться в колледж, оставив его одного с Питером и миссис О’Хара. Лэрри закончил учебу. Они пытались установить контакт друг с другом. Но, как и раньше, когда Лэрри был маленьким, они оставались почти чужими людьми. Он купил моторный катер и разбил его о скалы через два месяца. Лэрри ушел на войну и писал письма раз в три-четыре месяца. Тем самым он отдавал сыновний долг. Ответы Сэма были такими же безликими.
В одном из писем Лэрри упомянул о женитьбе на Маргрет Слоан из Атланты. По этому случаю он послал им открытку с поздравлением и превосходное шеффилдское серебро, принадлежавшее его покойной бабушке. В ответ Маргрет написала письмо, в котором благодарила его и приглашала погостить у них летом, когда Лэрри вернется из-за границы. Он поехал, жил у них в доме, ел их еду и чувствовал, что он им в тягость. В то лето стояла страшная жара, и ему нечего было делать у них. Даже разговора с молодоженами не получалось. Они были влюблены, и он им завидовал. Вскоре он уехал, затаив на них обиду. Один раз Лэрри приезжал домой — только на выходные — и без жены. Иногда приходили письма из Атланты. Однажды, два года назад, он получил письмо, в котором сообщалось, что Лэрри болен. Затем приходили другие письма, из которых было ясно, что Лэрри становится хуже, хотя об этом прямо и не говорилось. Он решил лететь. Но позвонила Маргрет и сказала: «Нет, сейчас он чувствует себя неплохо, если будет ухудшение, я сообщу».
Внезапно Лэрри стало гораздо хуже. Врачи были бессильны. Он возвращался в родной город, где хотел лечиться у своего старого друга.
Читая то последнее письмо от Маргрет, Сэм вдруг осознал, что Лэрри его сын. Впервые за тридцать шесть долгих лет.
— Нет… Нет, спасибо. — Он не стал больше пить. Положил счет на стол, попрощался с Бетси, кивнул Берту с Фрэн и вышел на темную улицу. В машине он подумал, что уже давно опоздал к обеду.
Сегодня у них индейка, которую миссис О’Хара готовит по собственному рецепту. Интересно, пообедала ли Маргрет. Он подумал о том, что в его жизни не было ничего хорошего. Он вспомнил Руфь Кили, и ему показалось, что хорошее могло однажды произойти, но он сам его проморгал, а теперь поздно сожалеть и сокрушаться.