— Спокойной ночи… спокойной ночи, дорогой, спокойной ночи. — Она поцеловала обтянутое кожей лицо и направилась к выходу.
В дверях молча стояла Фрэн Уолкер.
Она откашлялась:
— Время укола.
— Да, да…
— Пришел доктор Монфорд и сказал, что надо немедленно сделать укол. — Фрэн, казалось, была в замешательстве. Помолчав, она спросила: — Как вы себя чувствуете, миссис Макфай?
— Все в порядке. — Мар вышла в коридор, устало прислонилась к дверному косяку. Из комнаты в глубине коридора донесся недовольный голос: «Ах, замолчи, пожалуйста!»
— Паркер Уэлк, — сказала Фрэн. — Сегодня он выписывается, но состояние у него очень тяжелое.
— Да, я слышала — на него, кажется, напали.
— Какой-то хулиган, которого так и не нашли.
— О… — Она вздохнула и подумала, что надо взять себя в руки. Б жизни случается всякое, но мир от этого не рушится, и надо жить, хочется тебе этого или нет, жить, не думая, куда ведет твоя дорога и что будет завтра.
Послышался голос Полли Уэлк:
— Ты не сможешь вставать несколько дней, поэтому мне придется перенести телевизор в другое место, чтобы тебе удобно было смотреть. Я могу тебе и читать, если хочешь.
— О боже, — сказал Паркер, — ну, почему бы тебе не пойти домой и не съесть бутерброд, например? Почему ты, скажи на милость, не уберешься отсюда к чертовой матери?
— Я бы рассердилась на тебя, Паркер, но после того, что тебе пришлось перенести… В общем, ругайся на меня, сколько твоей душе угодно. Однако немного христианского милосердия…
— Немного христианского дерьма, — перебил Паркер. Полли ахнула и, переваливаясь, вышла в коридор. Она принялась было плакать, но сумела подавить рыдания и, обращаясь к Фрэн, сказала:
— Он очень расстроен. Не переносит бездействия. Ужасно нервничает из-за этого. Но, право же, он ягненок… настоящий ягненок.
Фрэн сказала:
— Я знаю.
Полли, с усилием переставляя ноги, потащилась по коридору, и Мар медленно пошла за ней.
Из комнаты в конце коридора вышел Гай. Он улыбнулся Полли.
— Ну что, Паркер, наконец, становится самим собой?
— Да, — сказала Полли таким тоном, словно это было величайшей трагедией, потом вошла в лифт и нажала кнопку. Она поехала вниз одна, впрочем, для второго человека места уже на оставалось.
Гай сказал, что закончил обход. Он дал Фрэн какие-то указания насчет женщины с воспалением легких из комнаты 6«Б», а потом повернулся к Мар.
— Я подвезу тебя, — сказал он.
— Спасибо. — Она посмотрела на него и подумала, что он, видимо, тоже, как и она, на грани нервного срыва. Она вспомнила, что было всего два дня назад. Они тогда смеялись. Интересно, подумала она, смогут ли они смеяться еще когда-нибудь.