– Там был старик, – сказала она, – в темном плаще, и плащ шелестел, как ветер. У старика была дряблая шея и нос как клюв у грифа, и я ему очень не понравилась.
Звездные дети наклонили головы.
– Правда? – сказал один мальчик. – Ты точно помнишь?
Дети смотрели на нее пристально, закусив губу.
Сян замахала руками. Щеки ее из розовых стали красными.
– Не слушайте ее. – Сян покачала головой. – Она сама не знает, о чем говорит. Какой еще старик? Мало ли какие глупости приснятся?
Луна закрыла глаза.
– А еще там была женщина, которая жила на потолке, и волосы у нее метались, как ветви платана в бурю.
– Ерунда! – фыркнула бабушка. – Всех, кого ты знаешь, я знала еще до тебя. Ты всю жизнь прожила со мною рядом. – И она посмотрела на Луну, сузив глаза.
– Еще мальчик, от которого пахло опилками. А почему опилками?
– Мало ли от кого пахнет опилками, – сказала бабушка. – От резчиков, от плотников, от мастерицы, которая режет ложки. Да от кого угодно!
Это была правда, но Луна покачала головой. Всплывшее воспоминание было старым, далеким и в то же самое время виделось необычайно ясно. Мало было воспоминаний, которые ее память хранила бы так же цепко, – память у Луны вообще была своенравная, ее трудно было зацепить, – и потому девочка дорожила сохранившейся картинкой. В этом воспоминании был какой-то смысл. Она это точно знала.
И только теперь она поняла, что бабушка никогда не делилась с ней своими воспоминаниями. Никогда в жизни.
* * *
ОНИ СПАЛИ в комнате, которую отвела им вдова. Наутро Сян пошла в город – проверить, как поживают беременные женщины, посоветовать им, чего делать, а чего не делать, что есть, а чего не есть, послушать их животы.
Луна тащилась следом.
– Ничего, зато научишься полезному, – сказала бабушка. Но голос ее звучал неискренне.
– Я и так полезная, – буркнула Луна, спотыкаясь о камни на пути к дому первой пациентки, которая жила на другом краю города.
Живот у женщины был такой большой, что казалось, в любой момент мог лопнуть. Она спокойно и устало приветствовала бабушку и внучку:
– Я бы встала, да боюсь упасть.
По обычаю, Луна поцеловала женщину в щеку и быстро коснулась ее живота, ощутив движение ребенка. Внезапно в горле у нее встал комок.
– А давайте я сделаю чай, – быстро сказала она и отвернулась.
«Когда-то у меня тоже была мама, – подумала Луна. – Иначе ведь не бывает». Она нахмурилась. Неужели она не спрашивала бабушку о матери? А если спрашивала, то почему не помнит об этом?
Луна перечислила про себя все, что знала:
«Печаль опасна.
Воспоминания обманчивы.
Бабушка не всегда говорит мне правду.