Новое свидетельство никуда не девшейся гигантомании, завершенное сооружение брало размерами там, где ему не хватало элегантности, демонстрируя эстетику самолетного ангара и внушительность загородного торгового центра. В Москве архитекторы первого саркофага осмеивали его и называли бессмысленной тратой денег[1563]. Но, если все сработает, как планировалось, конструкция запечатает руины 4-го энергоблока и сделает их полностью безопасными на следующие 100 лет. «Мы закрыли рану, ядерную рану, которая нанесена всем нам», – сказал Ханс Бликс собравшимся[1564]. Новое здание также станет окончательным памятником на месте упокоения Валерия Ходемчука – радиоактивным мавзолеем, напоминающим грядущим поколениям о первой жертве аварии.
Инженеры надеялись, что вокруг его останков «Новый безопасный конфайнмент» обеспечит безопасное пространство, внутри которого разрушенная и расплавленная активная зона реактора № 4 может быть окончательно разобрана. Однако сроки окончания строительства близились, а никто не мог сказать наверняка, как это сделать. По крайней мере один ветеран-эксперт по ядерным вопросам опасался, что и сейчас, более 30 лет после начала катастрофы, ни люди, ни машины не могли работать в столь враждебной среде[1565].