И действительно вытащили. И его, и свои рюкзаки, и баул демона. Каким образом они преодолели больше тридцати метров заболоченной местности, Риммон так до конца и не понял. Он лишь помнил, что все время полз, цепляясь за брошенный одним из проводников тонкий трос.
Но все же болото забрало свою дань. Данью послужили сине-зеленые сапожки Риммона. Как только он отдышался и понял, что бос, разозлился настолько сильно, что чуть не поубивал своих проводников. Остановил факт осознания двух истин. Первая – он останется тут один. Вторая – их трое, и каждый по уровню выше в пять раз. Харизма харизмой, но, когда тебя начинают бить, поневоле будешь возражать, а то и в репу в качестве контраргумента дашь, даже очень обаятельному человеку… эльфу.
Один из неписей покопался в своем рюкзаке и достал охотничьи сапоги гигантского размера, в каждый из которых Риммон мог стать обеими ногами. Сами кряки были обуты в такие же. За неимением лучшего, пришлось удовлетвориться этой обновкой. Риммон аккуратно обмотал ноги подручными тряпками наподобие портянок и влез в этот шедевр местной обувной промышленности.
Удивление его было беспредельным, когда он увидел, что сапоги дают специальную пассивку – Ходьба по болоту. То-то он думал, как удается крякам не вязнуть по колено через каждый шаг. Откровенно говоря, если бы они его периодически не выдергивали из грязи как морковку, то продвижение группы ускорилось бы минимум процентов на тридцать. Он-то думал, тут дело в опыте или в самом огромном размере ног кряков, а оказалось все проще. Да, вспомнил он, среди груды наваленных подарков было несколько пар подобной обуви. Хм, знать бы, от чего еще столь же тут полезного он сгоряча отказался.
Дальше пошли бодрее. Ручейки перепрыгивали, речки и особо топкие места замораживали. Риммон расслабился и даже стал что-то насвистывать.
Выбравшись из очередного глубокого оврага, первый из кряков с каким-то странным звуком втянул воздух и скатился назад. Его вытянутое лицо исказил неподдельный страх, клюв мелко трясся.
Остальные двое аккуратно выглянули на поверхность и сразу же спрятались обратно. Лица их явно побелели, а клювы вообще посинели. Риммону стало интересно, что же там такого страшного увидели проводники, и он осторожно высунул голову из-за края оврага. И лишился бы ее, если б не мгновенная реакция от увеличенной в двадцать раз ловкости и двадцатикратная же удача. Вынырнувшее из ниоткуда темно-коричневое тело десятиметровой длины пронеслось в сантиметре от его изрядно запачканной чалмы, нырнуло в твердый грунт, как в воду, и скрылось в нем с громким бабахом.