Кветка обхватила руками голову. Как, оказывается, жутко, когда надо отвечать за кого-то, а ты и за себя отвечать толком не привык. Незнакомые женщины, которых никогда не видел, почему так важно, выживут они или нет? А девчонка шестнадцати лет, которую и в глаза не видел? – почему же так страшно представлять круглую пустую комнату, где она стоит голышом, замершая и бледная от равнодушия и душевной опустошенности, перед лицом толпы мужчин, чьи глаза горят алым.
Кветка хлюпнула носом.
Некоторые вещи неизбежны.
Какая из них? Кража, способная сломать ее будущее, или жизнь посторонних людей, по сути, не имеющих к ней никакого отношения? Или продажа неизвестной Элькой своей девственности – единственного ценного товара, который у нее когда-либо будет? А как жить матери, зная, что сделала дочь ради ее спасения?
Губы прорезала горькая улыбка.
Лиза сидела прямо, опустив голову так, что подбородок почти прикасался к груди.
Внутри закипело что-то горячее. Почему только от нее зависит выбор? Почему больше никто не платит? Не хочет платить?
– А ты откуда столько знаешь про эти семечки? – с подозрением спросила Кветка.
– Была у меня одна подружка… собиралась там заработать и уехать далеко-далеко, чтобы стать свободной. Передумала, к счастью, но мы многое успели узнать, – почти шепотом рассказала Лиза, внимательно пялясь себе под ноги. – Прости меня. Я понимаю, это нечестно.
– Конечно, нечестно! – крикнула Кветка, подаваясь вперед. – А ты сама готова что-нибудь сделать? Такого, чтобы пришлось через себя переступать? Через страх, через нежелание и вопреки воле?
– Да.
Кветка усмехнулась, практически вживую услыхав, как внутри, закаляясь, звенят нервы, превращаясь из жалкого желе в крепкую сталь. Придется быть сильной, черт возьми, иначе никак.
– Я сделаю то, что вы хотите только в одном случае, – надо же, насколько твердый и уверенный голос, будто и не Кветка говорит.
Лиза подняла глаза.
– Если ты расскажешь мне, что было между тобой и Костой. Почему он хранит портрет, написанный твоей рукой. Почему ты корчишь рожи каждый раз, когда видишь его в обществе его подруг. Правду.
– Это глупо, – пробормотала Лиза, рассеянно покачивая головой.
– Я рискую своей свободой. Я одна за все отвечу, если меня поймают, так ведь? Так что не говори мне про глупость. Кот и Паштет займутся реализацией кинжала и переводом денег, твое участие им не понадобиться. Но ты тоже должна чем-то заплатить, всего-то словами. Сравни с тем, что предстоит мне!
Некоторое время на кухне сгущалось молчание.
– Ладно. – Синичка отодвинула от себя посуду, не обращая внимания, что чашка почти опрокинулась на сахарницу. Тяжело оперлась локтями на стол, глубоко вздохнула и замерла. – Спрашивай.