Мы усаживаемся под древним раскидистым вязом. Девочки достают геометрию.
— Давай, Вася, объясни тут одну штуковину, — толкает меня плечом Аркадий, — я еще не повторил это, — врет он, хотя мы с ним дважды прошлись уже по этому месту. — Да садись ты ближе, что ты боишься.
— Чего я боюсь, тебя, что ли? — огрызаюсь я и, покраснев до жара в щеках, несмело протискиваюсь между Ларисой и Аркадием.
Аркадий, хоть и делает вид, что командует мною и даже подтрунивает, но, я это точно знаю, да и другие замечают, уважает и часто просит объяснить домашнее задание или решить задачку. Вот и сейчас он не уверен, что знает твердо урок, и не хочет плавать при девчонках, особенно если рядом — Лариса.
Завтра последний экзамен, а там — больше двух месяцев каникулы. Прощай восьмой класс. Он для меня был и нелегким и необычным. Прошлым летом я окончил семилетку дома, в родном селе, что за шестнадцать километров отсюда. В солнечный день с этого места можно увидеть Лысую гору, на ней четыре ветряка, а у подножии горы в садах прячутся белые хаты. Там мои родители, и, конечно же, мне хочется домой. С прошлой осени я учусь в городской школе. Поначалу было трудно, даже очень, прежде всего потому что не дома. Все другое, все необычное. И в школе, и после школы. К тому же я медленно отвыкаю от старого, привычного. Вообще мне не хватает бойкости, стеснителен, робок. Аркадий говорит — это все потому, что я в семье один ребенок, вот меня и жалели, не могли надышаться. Может, он и прав. Потом, хотя я и пришел сюда с отличными отметками в аттестате, требования в городской школе куда выше, чем в сельской, одноклассники более развитые. Да и новые учителя не знали меня, а я — их. На первых порах в моем дневнике неожиданно появились тройки, хотя к урокам я готовился, как всегда, на совесть. Пришлось нажимать. Тут я впервые понял, что труд и терпение — великое дело. Во второй четверти тройки исчезли начисто, а к концу года и четверки стали редкостью. Стали замечать меня и девушки. Однажды на уроке географии Лариса попросила у меня тетрадь с домашним заданием по алгебре, сверить решение задач. Следующий урок была алгебра, а грозный Иван Андреевич не давал спуску лодырям. В перерыве тетрадь мне вернули, и когда на уроке я открыл ее, то нашел там записку: «Спасибо! Л.». Записка предельно краткая, но у меня даже сердце замерло. Любой мальчишка нашего класса, да и не только нашего, не прочь бы получить такую записку. Лариса если не самая красивая девчонка в школе, то одна из них. Ну а в классе, это уж я могу поручиться, красивее ее нет. Однажды в выходной мы с Аркадием были в парке. На центральной аллее встретили Ларису. Она шла с отцом, командиром Красной Армии. Даже взрослые парни оглядывались на нее. Вот что значит записка от Л. Она, конечно, не придает ей такого значения, как я. Наверняка нет. А там, кто их знает, этих девчонок. Не так давно были во Дворце пионеров, смотрели «Платон Кречет». Я пришел с Аркадием. Усаживаясь, поискал глазами Ларису и встретился с нею взглядом. Она сидела во втором ряду. Я опустил глаза, а когда снова посмотрел, то увидел, что она машет мне, показывает, что рядом с ней есть свободное место. А я, лопух, лишь мотнул головой. Почему я так поступил, сам не знаю. Но казню себя и сейчас и, по-видимому, долго буду казниться. И поделом!