Метрдотель не сразу сообразил, зачем сюда явился фон Берг и что ему надо.
– Мы хотим пообедать, – намекнул ему Генрих.
– Да, конечно, конечно. Простите, но ваш кабинет сейчас занят, – он продолжал с удивлением смотреть на барона.
Девушка смерила его недовольным взглядом. Неужели нельзя найти другой кабинет?
– Нам нужно поговорить наедине, – Екатерина была сердита и нетерпелива. – И немедленно.
Метрдотель, наконец, очнулся:
– Я все понял. Следуйте за мной, прошу вас.
Он повел их на второй этаж и предупредительно распахнул дверь в полутемное помещение. Посреди роскошной комнаты стояла огромная кровать. Маленький столик на двоих скромно ютился в углу.
– Вы издеваетесь?! – гневно блеснула глазами Екатерина и повернулась к фон Бергу. – Так в «Астории» нет нумеров? Неужели?!
Генрих обреченно вздохнул.
– Я тут никогда не бывал, даю слово. Найдите, где нам можно поговорить без посторонних, – потребовал барон у метрдотеля. – Просто поговорить, и ничего больше.
Наконец метрдотель провел их в маленький кабинет без окон в глубине ресторана. Через мгновение появился официант и хотел положить перед ними меню.
– Не надо, – резко бросила ему Екатерина. – Принесите водку.
– И закуску – буженину, или стерлядь, – предусмотрительно произнес Генрих.
– А что будет пить мадемуазель? – любезно поинтересовался официант.
– Я сказала – водку! И быстро! – раздраженно потребовала девушка.
Официант вопросительно взглянул на барона. Тот кивнул:
– Принесите водку и лимонад. Не заставляйте мадемуазель ждать.
Скоро на столе появился маленький запотевший графин, кувшин с лимонадом и закуска. Официант наполнил хрустальные рюмки водкой и бесшумно исчез. Екатерина залпом выпила и закашлялась. Она схватила ломтик буженины и судорожно проглотила его.
– Пейте, – зло кивнул она Генриху на рюмку.
Он молча повиновался.
– Налейте еще, – потребовала девушка.
– Не надо, довольно, – попросил фон Берг.
– Я не собираюсь напиваться. Мне надо снять напряжение. Наливайте!
Они выпили еще по рюмке и Екатерина, наконец, перевела дух.
– Я слушаю, – она испепеляющим взглядом смотрела на Генриха.
– Прошу вас простить меня за всю причиненную боль. У меня не было выбора.
Девушка молчала и, не отрываясь, смотрела ему в лицо. Он не отводил взгляда. После затянувшейся паузы барон продолжил объяснения:
– Полину нужно было остановить любой ценой. Ее козырями были вы и моя семья. Она знала мои слабые места и нанесла бы удар через вас. Если бы я умер, интерес к вам у нее сразу пропал бы. Я должен был обезопасить тех, кого люблю. А Братству необходимо было уничтожить всех ее последовательниц одним ударом. Нельзя было допустить, чтобы Полина смогла осуществить свой безумный план – могли погибнуть люди, много людей.