Не успел я уточнить, как меня перебил звонок. Новенький смартфон соседа требовательно вибрировал, грозясь переползти за край стола.
Распрямившись, он с деловой важностью прошествовал к телефону, глянул на экран. Я готов был поклясться, что на какую-то секунду его лицо озарило тревогой…
Но вот он уже снова невозмутим. Бросив на меня красноречивый взгляд, он вышел из комнаты, из квартиры, плотно прикрыв за собой дверь, и принялся расхаживать в полумраке тамбура.
В кругу своих немногочисленных знакомых я всегда слыл человеком подозрительным, глубоко копающим и всюду ищущим подвох. Некоторые из этого круга вообще считали, что того же чувства юмора я был напрочь лишен, так как большинство их шуток я не воспринимал или наоборот, воспринимал чересчур серьезно, если вообще не принимал их за случайно высказанное мнение обо мне. Ведь я логично полагал, что в каждой шутке есть причина, заставившая прийти ее на ум…
Так и сейчас, казалось бы, что подозрительного можно было усмотреть в ужимках моего соседа? Да, возможно, он и впрямь что-то от меня скрывал. Другое дело, в связи с чем? Унаследованная робость? Изъян темперамента? Или же, быть может, вполне справедливое нежелание посвящать других в детали своей частной жизни?
В самом деле, не мог же быть мой сосед тайным агентом, что присматривал за мной… Ведь он такой неуклюжий… Разведчик из него никакой!..
…а может в этом и смысл? Использовать того, на кого нельзя в здравом уме подумать?..
Я ощутил прикосновение к лодыжке. Дернувшись, я перевел затуманившийся было взгляд вниз.
Пара янтарных глаз тут же захватила меня в капкан зрительного контакта. Из приоткрывшегося розового зева вырвался тихий, тонкий, но гипнотически упрямый возглас. Рассеяно взъерошив пальцами массивный лоб кота, я под одобрительное урчание направился в сторону кухни.
В момент, когда я уже тянулся за кошачьим кормом на буфете, что-то заставило меня осечься.
Словно далекий силуэт одиноко бредущего человека на равнине, оно побуждало обернуться. Оно было целым событием, воспринимаемым самой кожей – дискомфортным, как прямой взгляд незнакомца. Оно зияло недоговоренностью. Оно было параллелепипедной формы и скрывалось в холодильнике.
С замирающим сердцем я отворил холодильную камеру. Она была сплошь заставлена контейнерами соседа, и был среди них один, идентифицированный мной алиеноцептивно как не поддающийся деанонимизации предмет, но внешне же, на глаз, он совершенно не отличался от остальных, выстроенных рядом пластиковых емкостей для пищи.
Взяв его в руки, я отщелкнул крышку. Внутри была обыкновенная пища, разве что разложенная как-то… равномерно.