(Ветер и волны. Дождь. Нет не дождь — ливень ласкает нежными мягкими шнурами розовую воду в гигантском цветке. Цветок настолько огромен, что в нём умещается и океан, и суша, и вся Вселенная, а лежит цветок на ладони у Анджелики, которая качается на большом зелёном листе. Фиг между тем забавляется, раскачиваясь на серебряной нити, и играет на скрипке, но вместо смычка у него почему-то меч. Как это ему удаётся? Непонятно, но выяснять лень. У Анджелики другие заботы. Ей надо не допустить, чтобы вверх по ноге карабкались маленькие злые Хымы, а они так и норовят забраться повыше! Она сбивает их щелчками, а весёлый, радостный пауконь ловит этих паразитов на лету и глотает с видимым удовольствием. Ласковые руки обхватывают её сзади и начинают гладить, подбираясь к груди и лону. Анджелика смеётся: зря стараются, ведь она статуэтка! Фарфоровая статуэтка по имени Ан! Она стоит в галерее и изображает шестое чувство — предвидение. Интересно, как она выглядит со стороны? Она смотрит в зеркало и видит там высокую белую фигуру в одежде с капюшоном и в белых перчатках выше локтя, шитых узором с серебряными звёздами. «Так вот какая я на самом деле», — думает Анджелика — Ан. «Или это не я, но тогда кто же?» Она вглядывается в зеркало повнимательнее, но тут оказывается, что это вовсе не зеркало, а дверь. Высокая белая фигура уходит в неё и манит Анджелику за собой, а на двери написано…)
Анджелика вздрогнула, просыпаясь, и резко села в постели. Да, она опять была в кровати под балдахином. На мгновение ей показалось, что все невероятные события, случившиеся накануне, ей приснились, но уже через секунду она поняла, что это не так. Ткань балдахина была раскрыта, так что в проём виднелось окно, а на столике под окном восседал Фиг, собственной персоной, и глядел на неё с выражением тревоги и озадаченности. Сквозь непрозрачное стекло окна лился мягкий жемчужный свет, так что невозможно было определить, какое сейчас время суток — утро или вечер. Когда Анджелика приняла сидячее положение, физиономия Фига, озарилась неподдельной радостью и он спрыгнул со стола и подбежал к кровати. Девушка откинула одеяло и спустила ноги вниз. Странно, но то, что она была снова голенькой (шубка висела на своём месте на гвоздике, полотенца не было), её совершенно не смущало. Фиг порывисто схватил её за руки и некоторое время хлопал губами, как рыба, не в силах что-либо произнести. Она только улыбалась ему, плохо понимая, откуда в ней могло взяться это чувство глубокой нежности к этому странному существу.