– Понимаю… когда отправляешься?
– Через четыре дня.
– Ясно… надеюсь, ты на меня не в обиде? Я не заступилась тогда за тебя…
– Брось, сколько вы с Изабеллой, тем более у тебя ведь есть причины воевать с крылатыми…
– Да, есть.
Солнце окончательно зашло. За окном шумел город, за стеной громко и с руганью выясняли отношения, а мы сидели при тусклом свете керосиновой лампы и допивали коньяк.
– Командир, сегодня же прием по случаю вашей победы, тебя разве не пригласили?
– Конечно, пригласили, – скривилась Рэла, в доказательство она достала из кармана и бросила мне именное приглашение, с серебряными вензелями или как там все эти завитушки назывались. – Только делать мне нечего, на все эти рожи благородные смотреть. У меня от них изжога.
– Коньяк кончился, – вздохнул я, заглядывая на дно бутылки.
– Давай еще за одной сходим, – предложила Рэла. – А то я до безобразия трезвая, аж тошно обо всем этом думать.
– Хм, не знал, что ты любишь выпить, командир.
– Не люблю. Но иногда накатывает… – тоскливо произнесла Рэла, почесывая шрам на лице. – Особенно после очередной мясорубки в воздухе. И почему ты меня командиром называешь, Курьер? Я уже не твой командир.
– Так и я уже не курьер.
– Хорошо. Так что, идем?
Я поднялся и потянулся. В голове приятно шумело, а в животе было тепло и сытно, но Рэла права. Одной бутылки было до безобразия мало.
– А пошли! Только тогда сразу две надо брать. Да и закусь закончилась.
– Разберемся по дороге. Район спокойный?
– Хрен там, спокойный, – я ухмыльнулся. – Но со мной тебе ничто не грозит.
– Ооо, так ты у нас рыцарь, защищаешь прекрасных дам?
– Нет, просто меня в этом районе знают.
Меня в районе знали хорошо, но как оказалось, в темноте не все хорошо видят, так что без приключения не обошлось. Убивать безоружных придурков не хотелось ни мне, ни Рэле, так что мы просто размялись от души. Грабители очень удивились, когда вместо того чтобы испуганно завизжать, девушка от души рассмеялась и с разворота ногой сломала челюсть одному из них. Я столь эффектные жесты не любил и дрался по старинке, кулаками. И все бы закончилось хорошо, но один из них достал ножик.
– Слышь, ты, урод! Я…
Я насмешливо показал ему свой нож и добавил:
– Не смеши людей своей зубочисткой, шушера залетная. Шкандыбай на культяпках в свою хазу, пока я местным не сказал, что ты тут по ночам шуруешь, да еще мокруху собираешься устроить. Догоняешь, что за такой шухер да не по делу тебе братва устроит?
– Э… ну а что ты сразу не сказал? А если бы мы расписали тебя…
– Кто? Вы? Шуруй отсюда, шелупонь подшконочная, пока я сам тебя не расписал на гравюру!