– Рождество… – повторяю я. – Я совсем забыла о Рождестве… Я встречу Рождество! – Я издаю радостный вопль.
Мы восторженно машем руками в воздухе, и Оливия хватает меня в объятия и качает из стороны в сторону, как в каком-то диковинном танце.
– Не могу поверить, – поет Оливия. – Это похоже на сон!
– Что уж говорить про меня, – откликаюсь я. – Я совсем не уверена, что не сплю.
– О, ты вполне проснулась, – замечает Дэн, напоминая нам о своем присутствии.
– Давай к нам, Дэн, – зову я, – это групповое объятие.
– Подожди минутку, дорогой, – говорит ему Оливия. – Я хочу, чтобы эта женщина побыла со мной еще несколько секунд. Хочу прочувствовать ее жизненную силу и убедиться, что кошмар закончился. – И она принимается целовать меня в лоб, как цыпленок, клюющий зернышки. – Боже, я люблю тебя, – приговаривает она между поцелуями. – Я даже не представляла до сих пор, насколько. Наверно, я хотела придержать глубину своих чувств, надеясь, что от этого будет не так больно потерять тебя. А теперь мне и не нужно. И не надо беспокоиться о твоих гребаных похоронах. Ты пробудешь рядом намного дольше. – Подруга прижимается к моей шее и обнимает так крепко, что я едва могу вдохнуть.
– Думаю, через минуту ты вполне можешь убить меня, Лив, – пищу я.
Оливия отстраняется и улыбается.
– Иногда приходится страдать из-за любви, – замечает она. – Правда, Дэн? А сейчас время для группового объятия.
Дэн недоуменно хмурится:
– Я не уверен, что должен вмешиваться.
– Да ладно тебе, – говорю я, – не будь таким занудой. Присоединяйся!
Мы с Оливией приоткрываем для него щель в нашем кругу.
Дэн поднимается с места:
– Ладно. Я всегда мечтал попробовать что-нибудь эдакое втроем.
– Продолжай мечтать! – фыркает Оливия, и мы трое обнимаемся так крепко, как только можем.
– Не могу поверить, что ты переживала по поводу того, как рассказать нам такие чудесные новости, – говорит Оливия, потягивая чай. – Что, по-твоему, должно было случиться? Ты думала, что я закричу: «О нет! Я с нетерпением ждала твоих похорон»? Так ты о нас думала, что ли?
– Мне нужно было сперва самой разобраться с этим, – я съеживаюсь. – Ты не представляешь, какой это шок. Я совершала поступки, которых никогда бы не совершила, если бы думала, что буду жить нормальной жизнью. Поэтому мне требовалось спрятаться. Представь, что я ощущала. Я чувствую себя глупо и неловко.
– Письма? – понимающе кивает Оливия.
– Да, письма.
– Какие письма? – встревает Дэн.
– Ты ему не сказала?
– Он не поймет.
– Что? – не успокаивается Дэн.
– Потом расскажу, – обещает ему Оливия.