– Хм. Я вообще-то теперь не пью.
– Да ладно тебе. Какой от этого будет вред?
– Ну, тогда очень маленький бокал красного. Буквально капля.
Ее шея напрягается.
– Ах, как не-ло-вко! – певуче произносит она почти по слогам. – Я забыла упомянуть. У нас больше нет красного в доме. Это вредно для зубов, а мы с Мартином только что отбелили свои, – Изабель демонстративно мне улыбается.
– А, точно! Они хорошо выглядят. Думаю, мне можно больше не беспокоиться о своих. – Я делаю паузу, размышляя – неужели все теперь одержимы зубами? – Не то чтобы я особо беспокоилась о них раньше…
– Да, действительно, – говорит она как ни в чем не бывало.
– Тогда любое вино, что открыто, – решаю я.
Изабель поворачивается в сторону кухни.
– Мартин, – кричит она, – налей Дженнифер бокал органического «Шардоне»! – Поначалу мне слышится, что она сказала «бедной Дженнифер», а уж потом до меня доходит верное слово[31]. – И один для меня, конечно. Мы будем в гостиной.
Я вижу фигуру Мартина, накрывающего на стол. Наверно, он меня избегает. Он бывал не самым ловким в общении человеком и в лучшие времена, чего же ждать теперь, когда его свояченица умирает?
Мартин оборачивается и смотрит на нас, прикрыв глаза ладонью, словно гадая, кто там, будто не знает совершенно точно. Разыгрывая спонтанность, он выскакивает из кухни, как щенок-переросток, с чайным полотенцем, заправленным за пояс брюк.
– Привет, привет, привет!
– Привет, Мартин, – здороваюсь я.
Кажется, он в замешательстве. Неловко обнимает меня, а затем отстраняется.
– Мне жаль, – шепчет он. – Очень сочувствую.
– Спасибо, – говорю я.
Когда он только начал встречаться с Изабель, я находила его неуклюжесть довольно привлекательной, хотя и не была уверена, что именно это привлекло Изабель.
Теперь эта неуклюжесть кажется странной. Мартин потерял большую часть своих когда-то густых темных волос, а его синяя рубашка в полоску выдает пивной живот, который, должно быть, и послужил причиной системы «пять-два». Изабель-то по-прежнему стройная, поэтому я предполагаю, что она просто оказывает ему поддержку.
– Как поживаешь? – интересуется он, сверкнув белыми зубами. Он явно пытается сменить тему, но получается плохо.
– Я в порядке, спасибо, Мартин. А ты как?
– Небольшая подагра, но жаловаться не на что, – он поднимает брови. – Ничто не сравнится с тем, что у тебя.
– Мартин! – стонет Изабель. – Ради всего святого.
– Что? Я не хотел никого обидеть. – Он сцепляет руки перед собой. – Думаю, лучше мне вам не мешать. Я разберусь с напитками и оставлю вас поболтать. Ты пьешь, Дженнифер?