- Какие элементики?
- Счастье возьмите. Оно сделано из творческой работы, интересного образа жизни, материальной свободы... А они в свою очередь состоят из высокого заработка, удобной квартиры, хорошего питания, семейного уюта... Что, не так?
Рябинин не знал, на что распадаются великие понятия, - ему надо было подумать. Поэтому он не ответил, успев лишь заметить, что она сбила его с накатанной логики. Не глупа, с дураком не задумаешься. А Жанна ринулась вперед, поощренная его заминкой.
- Духовное, материальное... Нету между ними рва, Сергей Георгиевич. Вам не приходило в голову, что автомобиль, дача и тот же ковер радуют душу? Получается, что промышленность работает не только на материальные потребности, но и на духовные. Не так?
Теперь она ответа ждала, теперь ему думать было некогда.
- Так. Только при виде ковра подобная душа не радуется, а благоговеет. Мещанство - это вроде религии.
- О, еще не легче. Выходит, я не просто хочу бежевую машину, а молюсь?
- Да, креститесь.
- Какому же богу?
- Угадайте.
Она скорчила милую гримаску, снизойдя до его детской игры. Но Рябинин насупленно ждал, назовет ли она своего бога.
- Не знаю.
- Ну как же! - деланно оживился он. - Если человек любит вещи больше людей, то кто его бог?
- Ах да, вещи.
- Нет, вещи лишь его представители, вроде священников. Ими бог действует на бледное воображение - может поразить автомобилем, ослепить люстрой, ошарашить дубленкой, обалдить дачей, закостенить цветным телевизором...
- Меня он обалдил беленькой шубкой, - радостно подтвердила Жанна, решив, что рябининский бог парень веселый и нужный.
- Да у него этих представителей видимо-невидимо, и они все прибывают.
Рябинин говорил с упоительной злостью, словно этот бог его слышал и передергивался. В кабинет пришла делегатка от верующих и надо успеть, пока она не ушла. Она передаст своим верующим, что о них думает следователь Рябинин. Он знал, что его понесло - и не мог остановиться.
- Деньги, что ли? - залюбопытствовала Жанна.
- Они тоже его представители.
- Сначала люди молились камням...
- Какие, к черту, камни! Только граненые, только драгоценные.
- Зевс, Юпитер...
- Эти веселые боги промотали бы любые вещи.
- Христос, Магомет...
- Они допустили серьезный просчет - обещали райскую жизнь после смерти.
- А новый бог что обещает?
- Рай завтра, сегодня! Ему поверили. Захотели пребывать в новом боге. И знаете, не прогадали. Так кто это?
- Не томите, Сергей Георгиевич, - уже рассмеялась она.
Засмеялся и он - чуть потише, чем в известной песне о блохе. Жанна смеялась над ним. Он смеялся над теми, кто пошел за новым богом. Он смеялся вторым, последним. Смеется тот, кто смеется последним. Нет, смеется тот, кто смеется первым, - последний уже хихикает.