– Ты до сих пор не поняла, да? Я хочу этой жизни. Я хочу быть богатой, как ты. Тебе не приходится беспокоиться ни о чем. А я вряд ли смогу заработать кучу денег, трудясь в каком-нибудь музее или галерее. Если Джон – мой билет в эту жизнь, я приму его. Пожалуйста, не говори ничего. Ладно? Ты должна пообещать мне. Это важно для меня.
– Это безумие, – говорю я. Ничего не могу с собой поделать. – Руби, он сумасшедший. Он когда-нибудь убьет тебя.
– Не убьет.
Руби смотрит на свой живот, прикрытый свитером.
Я сажусь рядом с ней на кровать. Может быть, если я прикоснусь к ней, она увидит правду, послушает меня.
Я пытаюсь говорить мягко, но фраза получается резкой и скомканной.
– У тебя может быть внутреннее кровотечение.
Она не говорит ничего.
– Я хотела бы, чтобы ты была сильнее, – добавляю я.
Руби смотрит на меня, и в глазах ее горит огонь, которого я не видела в них прежде.
– А я сильная – вот так, на свой лад. То, что ты считаешь силой иное, не означает, что я не могу быть сильной по-своему. Я делаю это для себя, и пусть все так и остается. Я в порядке, понимаешь?
Я все еще считаю, что Руби ошибается. Она не хочет признать, что Джон ей не подходит. Она полностью отрицает то, кем является. А потом я задаю вопрос, на который она, как я знаю, не захочет отвечать.
– А что насчет Макса?
– Не знаю, – говорит Руби.
– Что случилось между вами двоими?
– В прошлом году он поцеловал меня. Мы возвращались из библиотеки вечером; это был один из тех ранних весенних дней, когда все просто по-дурацки счастливы, постоянно, потому что наконец-то стало тепло. Понимаешь?
Я не понимаю. Я ненавижу жару.
– Так вот, – продолжает Руби, – тогда это и случилось. Это было приятно. После этого я не могла перестать думать о нем. Он сказал, что будет ждать меня столько времени, сколько понадобится. Это мерзко, знаю…
Она смотрит в пол, избегая поднимать на меня взгляд.
– А потом случилась вся эта фигня с моим отцом, и я решила, что будет лучше, если мы с Максом перестанем общаться. Так и вышло.
«Ты имеешь в виду – Джон решил, что будет лучше, если вы перестанете общаться». Я вздыхаю и решаю – пусть будет так, как есть.
– Мне нужно еще кое-что спросить у тебя, – говорю.
– Конечно, а что именно?
– Ты выбрала меня своей подругой потому, что не видела во мне конкурентку?
Вид у Руби озадаченный.
– О чем ты вообще?
– Я говорила с Амандой. Я знаю, что случилось, когда вы с ней были в лагере – ту историю с Джиги.
– Так ты знаешь?.. Я не удивлена, что Аманда рассказала тебе. Она любила помучить меня, угрожая, что расскажет об этом… Ну да, это правда. Я до сих пор в ужасе от этого. Это то, чего я ужасно стыжусь, и жалею, что не могу отыскать ее и извиниться, но я слишком труслива.