Однако судьба сложилась так, что его маленький корабль был сразу послан в самый ад — обеспечить огневую поддержку при высадке массированного десанта на Сарагоссу. В той злосчастной битве погибло четыре громадных линкора с десантом, а также большая часть Седьмой гвардейской дивизии. Среди миллиона погибших, чьи трупы с разорванными легкими заполнили верхние слои атмосферы или остались лежать на каменистых просторах планеты, были и члены экипажа под командованием Хаконе — мужчины и женщины.
Разведкорабль погибал долго — сперва его обшивку пробили ракеты, потом их жег с близкого расстояния лазер, и в довершение их расстреляли снарядами из пушек. Лейтенант Хаконе был единственным оставшимся в живых. Его извлекли из обломков корабля и долго лечили — как телесные, так и душевные раны.
По окончании Муэллеровских войн армию следовало сокращать, и Император приветствовал тех, кто добровольно подавал в отставку. По состоянию здоровья Хаконе не смог бы сделать карьеру в армии, и он благоразумно уволился. Он вдруг оказался штатским — совсем молодой парень, который получил более чем солидную пенсию, не имел ни малейшего желания вернуться на родную планету и познал наркотический запах смерти.
Именно этот познанный аромат смерти сделал Хаконе писателем. Его первая видеокнига — роман о космической бойне с массой кровавых приключений — прошла незамеченной. Зато вторая — дотошный анализ Муэллеровских войн — стала бестселлером. Она была опубликована через десять лет после событий, то есть в удачное время для пересмотра представлений об этих событиях. С тех пор каждую работу Хаконе, даром что это были мрачные книги, трактующие о страшных смертях и исполненные пессимизма, встречали как произведение литературного патриарха, зрелого мастера, который шествует от удачи к удаче.
Его шестая книга была возвращением к документальной прозе — монументальный анализ неудачной высадки на Сарагоссу. Центральная мысль книги была скандальной — Хаконе высказывал идею, что молодой вице-адмирал, который командовал этой битвой, стал лишь козлом отпущения, а настоящим виновником поражения был сам Император. Разумеется, эта мысль высказывалась изощренным эзоповским языком, завуалированно, чтобы автора нельзя было обвинить в политической клевете.
Но умные люди все поняли. Именно эта книга стала поворотной в судьбе Хаконе. Благодаря ей он стал вращаться в кругу самых богатых людей. Но сейчас в этом зале он чувствовал себя призраком на роскошном празднестве. Однако Хаконе подавил в себе эту мысль — как он давил в себе на протяжении очень долгого времени свербящий вопрос: а что бы стало с молодым лейтенантом, если бы имперские силы выиграли битву за Сарагоссу?