Но был ещё и второй порыв скорби, исторгнутый из сердца нашего благословенного Господа. Некоторые из Иудеев при виде Его скорби и слез не могли удержаться от возгласа: "Смотри, как Он любил его!" Но увы, другие же в этом достоверном свидетельстве Его истинного сострадания лишь увидели возможность для выражения своего бессердечного скептицизма, хотя, впрочем, скептицизм всегда бессердечен. "А некоторые из них сказали: не мог ли Сей, отверзший очи слепому, сделать, чтобы и этот не умер?"
Вот здесь и проявляется вся скудость невежественных суждений человеческого сердца. Как же плохо эти скептики понимали Личность и стезю Сына Бога! И как они могли оценить мотивы, которыми Он руководствовался в том, что делал и от чего воздерживался? Он отверз очи слепому, чтобы "на нем явились дела Божии".
И Он не предотвратил смерть Лазаря, чтобы при этом мог прославиться Бог.
Но что они знали обо всем этом! Абсолютно ничего. Благословенный Иисус вознёсся на высоты, не досягаемые для набожных ханжей и резонёрствующих скептиков, живущих в этом мире. "И мир Его не познал".
Бог же понимал и оценивал Христа по достоинству. И этого было достаточно. А что могли думать люди о Том, Который всегда находился в нерушимом общении с Отцом? Да они абсолютно неспособны были составить сколько-нибудь правильное суждение о Нем или о Его путях. Они делали свои выводы в кромешной нравственной тьме, в которой и пребывали.
Поэтому их выводы мертвы. Человеческие рассуждения начинаются, продолжаются и заканчиваются в потёмках. Человек рассуждает о Боге, о Христе, о Писании, о небесах, об аде, о вечности и обо всех подобных вещах. Но все его умозаключения абсолютно ничего не стоят. Люди так же неспособны понять и оценить написанное Слово сейчас, как не в состоянии были понять и оценить живое Слово тогда, когда Он был среди них. Оба Слова, несомненно, должны быть вместе. Поскольку и живое, и написанное Слово едины, поэтому, чтобы узнать одно, необходимо знать и другое; но естественный, необновленный, необращенный человек не знает ни то, ни другое. Он совершенно слеп, он в кромешной тьме, он мёртв. И когда он, не имея опоры в истине, начинает проповедовать Слово Бога - он "дважды умерший": в природе и в религии. Ибо чего стоят его мысли, рассуждения и выводы? Они безосновательны, ложны и губительны.
Нет также абсолютно никакой нужды в спорах с необращенными людьми. Это только приведёт их к обманчивой мысли о том, что они умеют спорить. Лучше всего торжественно обращаться к их собственному нравственному состоянию пред Богом.