– Будь осторожен, мальчик.
– Возникает искушение предположить, что исключительно по вашей вине, а не по вине моей матери, как принято считать, у вас всего один ребенок.
Он имел в виду короля и его врачей.
– Это и есть твоя цель? Думаешь, если начнешь плодить незаконнорожденных детей, это придаст тебе авторитета? – Отец рассмеялся в той неприятной манере, которая не допускала настоящего юмора. – Напротив, Арес, все это покажет королевству, какой ты пустой и ветреный. Распутный плейбой, которым управляют низменные инстинкты. Я должен поблагодарить тебя за то, что ты оказал мне услугу.
Арес смотрел на человека, которого боялся и ненавидел большую часть жизни. Здесь, в этой комнате, ему угрожали, унижали, кричали на него столько раз, что невозможно и сосчитать. Здесь он принял решение никогда не становиться похожим на отца.
Кровь, которую он так ненавидел, закипела в его жилах, и ему нестерпимо захотелось ответить на насмешливую жестокость отца в том же духе. Но у него было другое оружие. «Ты всегда на войне», – как-то раз обмолвилась Пия. Арес понимал, что она права. Он всегда на войне. С самого рождения.
– Разве я не сообщил вам хорошую новость? – мягко спросил он отца, и да, его голос звучал почти добро. – Пия сделала меня самым счастливым человеком на свете. Она согласилась стать моей женой. Я знаю, что вы лично и от имени королевства передадите нам ваши глубочайшие поздравления.
Первым свадебным подарком, который он получил, оказался звон графина, разбившегося о стену. И этот ностальгический жест почти перевесил все остальные эмоции.
И только когда Арес уже направлялся обратно в южный дворец, до него дошло, что ему придется придумать, как лучше поделиться этой радостной вестью с женщиной, которой он еще не предложил руку и сердце, потому что до настоящего момента жениться даже не планировал.
Человек может привыкнуть к чему угодно, нравится это ему или нет. Этот постулат Пия усвоила еще в детстве. И не важно, насколько возмутительными или абсурдными казались ей отдельные вещи, насколько она была уверена в том, что определенные деяния могут сильно навредить. На самом деле ничего подобного не случалось.
Она привыкла к эксцентричности своих родителей и чем больше эмоционально отстранялась от бурного брака Эдди Комба и Александрины Сан-Джакомо, тем больше думала о них как о чудаках, почему-то не способных вести себя нормально. Лет этак через десять она совершенно точно начнет ностальгировать по своим родителям, их бурным отношениям и бесконечным театральным драмам, которые ей было так трудно выносить, находясь рядом с ними.