– Кажется, тебе явно есть что рассказать, – только и ответил психолог, кивнув на целую стопку листков в моих руках.
– Я даже не знаю, правда ли это, – ответила я. – Это все, что я о них слышала.
Мама моей матери, бабушка Элис, растила двух детей в одиночку.
Она работала в банке. Жили они в маленьком доме в пригороде Портланда. По вечерам моя мама и ее брат Иван обычно ужинали замороженной готовой едой, которую покупала им бабушка Элис, а потом получали от нее список домашних дел, которыми им предстояло заняться, пока она отдыхала после рабочего дня. Когда бабушка возвращалась с работы, она брала выпивку, задирала ноги на диван и устраивалась перед телевизором. Она пропускала стакан за стаканом, пока не проваливалась в сон. А по пятницам и субботам она ходила на свидания. Иногда по воскресеньям она водила маму и Ивана в греческую ортодоксальную церковь, но чаще просто предоставляла их самим себе, разрешая творить что угодно до тех пор, пока они не начинали мешать ей спать. А вечером она звонила своей матери и давала детям поговорить с ней. Обычно эти разговоры заканчивались ее громкими криками на греческом и слезами. После этого она уходила в свою комнату и не появлялась до утра. Так проходили дни и недели, одна за другой, не отличимые друг от друга.
Я не думаю, что все это делало ее плохой матерью или человеком. В смысле еда из микроволновки, свидания по выходным и все такое… Она заботилась о своих детях намного больше, чем мои родители когда-либо заботились о нас с Дикси. Она никогда не срывалась на них. Но все же она их бросала. Она бросала их на произвол судьбы каждый раз, когда уходила в свою комнату и напивалась. Каждый раз, когда молча проглатывала свою боль и не давала им узнать, как можно помочь другому, когда ему плохо. Каждый раз, когда она ругалась со своей матерью на греческом и отказывалась объяснить детям, почему она плачет после этих разговоров. Из-за нее мама и дядя чувствовали себя брошенными.
Я знаю это чувство.
Когда мама привела в дом моего отца, бабушка Элис возненавидела его с первого же взгляда. Потертая одежда, длинные патлы, помятый вид… Бабушка оглядела парня с головы до ног и сразу сказала, что он бросит маму так же, как ее бросил дедушка. Но мама ее не послушала. И вышла за папу замуж. Впрочем, лучше относиться к нему после этого бабушка не стала. Три года спустя у нее обнаружили рак желудка. Она умерла через четыре месяца.
Вот и все, что я знаю о маме моей матери.
Мать моего отца, бабушка Джейкобс, никогда толком не работала. Она полностью зависела от своих мужчин, которые то уходили, то приходили, оставляя ей немного денег. Один из них – отец моего отца, мой дедушка. Папа всегда светился гордостью, когда рассказывал о том, что бабушка буквально выгрызала деньги на существование. Лишь иногда его слова звучали так, будто он ее всем сердцем ненавидит.