Я поморщилась. Это все я уже слышала и не раз — сказка для новых одаренных. Сейчас меня больше интересовала Нория.
— Но что случилось, Дориций? С девушкой? Вы сказали, что их встреча стала катастрофой. Она… любила Ландара?
— Он любил ее… А она… — старик начал рассыпаться.
Я сползла с постели, умоляюще глядя на странника. Нет-нет, только не сейчас! Мне надо знать больше!
— Она бы смогла удержать… смогла бы все изменить… Смогла бы остановить его тьму…
— Но? — прошептала я.
— Нория умерла.
Слова еще висели в воздухе, а Дориция уже не было.
Я на одной ноге допрыгала до окна, распахнула створки. Хотелось воздуха. Не могу сказать, что разговор меня удовлетворил. Я и так догадывалась, что Нории нет в живых, с таким лицом говорят лихпь о мертвых. Но что именно случилось? И кем она была?
Вопросы, вопросы… С каждым днем их все больше! Я тряхнула головой. Подумала. И поковыляла к двери. Вставать на загипсованную ногу было неприятно, но резкой боли я не чувствовала. Для надежности я оперлась на трость, что оставил у кровати сердобольный Ион.
В коридоре оказалось тихо и пусто, теневые стражи не караулили мою дверь, к счастью. Первым делом я решила навестить Франческу, Ион сказал, что она все еще в лазарете. Так что туда и направилась, благо, в этой части Башни имелись лифты, и мне не пришлось прыгать по лестнице.
В помещении, где пахло лекарствами, девушка оказалась не одна. Рядом с видящей сидел Алин, держал ладони на ее висках. У обоих глаза закрыты, и дышали они в такт.
Я смущенно помялась рядом, словно подсмотрела что-то интимное. Эти двое казались такими разными. Франческа с ее смуглой кожей и темными волосами истинной каталонки и Алин — бледный, беловолосый, в мрачной и глухой черной одежде. Почти антиподы.
Хотела уйти, но странник открыл глаза. Несколько мгновений его взгляд оставался расфокусированным, отстраненным, не видящим меня. Но стоило мне шевельнуться, стал осмысленным.
— Диана, — сказал он. Очевидно, это означало приветствие.
— Как она?
Вопрос был глупым, ясно же — не очень хорошо, ведь девушка так и не вышла из комы, хотя на ее теле не было видимых повреждений. Но что еще я могла спросить?
Алин пожал плечами. Да, этого парня не назвать богом красноречия или дружелюбия.
— Ты смотришь ее воспоминания? — спросила наугад, потому что имела весьма смутное представление о деятельности Алина.
— Я пытаюсь найти ее, — бесцветно ответил он.
— Найти? Как это? — я присела на стул с другой стороны кровати.
— Человек теряется иногда, — сказал он, рассматривая свои ладони. — Уходит за грань своих грез и воспоминаний и не может найти дорогу обратно. Блуждает там и думает, что живет. Иногда удается его вернуть. Чаще — нет.