Арабская весна (Афанасьев) - страница 114
Снайпер!
Загребая руками, она поползла по окровавленному, грязному асфальту. Потом – как-то встала на ноги, бросилась бежать, сама не зная куда.
Незнамо где ее и взяли…
Она выбежала на какую-то улицу… метались люди. Заполошно оглядевшись, она увидела троих у большого фургона с антенной на крыше и яркими надписями – фургон телестудии! В панике она бросилась хоть к чему-то, что было знакомо.
– Помогите! Помогите мне!
Двое обернулись – потом один схватил ее за руку. Она поняла все, запоздало, правда. Попыталась вырваться – но второй ударил ее прикладом по голове. Последнее, что она слышала – это выстрелы и крики «Аллах Акбар»!
Четверо друзей – Али, Хамза, Джебель и Шари, что было сокращенное от «Шариат» – выросли в Эзбет аль-Хаганна – это был плохой, очень плохой район, полиция лишний раз не осмеливалась там появляться и в более спокойные времена. Заводилой и авторитетом среди них был Шари – потому что его брата повесили за джихад. Это когда на Мубарака совершили покушение… точнее, пытались совершить, сорвалось в самый последний момент. Мухабаррат тогда гребли всех подряд… судьба их была разной. Кого выкупили – тех отпустили. Кого некому было выкупить – тех повесили, и отчитались, что с терроризмом покончено. Парадокс был в том, что в основном задержанные террористы вышли на свободу, в террор в Египте шли не самые бедные люди. Тот же Айман аль-Завахири, сын врача, у которого хватило денег послать сына учиться в университет. Но ненависть аресты и казни породили…
Впрочем, ненависть в Египте была всегда. Ее загоняли внутрь пытками и расстрелами – но она никуда не девалась.
Гамаль Абдель Насер, египетский Ленин – был оболган и не понят. А ведь именно он – пытался тащить Египет в современный мир. При нем – строили Асуанскую плотину, в Египте работали скрывающиеся от возмездия нацисты, пытались построить реактивный истребитель и многое другое. Увы… не удалось.
С Анвара Саддата впервые начался сильный раскол между государством и армией… несмотря на то, что Саддат имел титул маршала, высший в армии – он предал армию. Катастрофой, весь масштаб которой мало осознают посторонние, стала война семьдесят третьего года. Прорвав линию Барлева с потерями в двадцать процентов от запланированных, египетские войска встали, давая Израилю возможность подготовить и реализовать контрудар, который привел к катастрофическому поражению египтян. Вся правда об этом не известна и поныне, сейчас уже появились свидетельства того, что Саддат сговорился с США и Израилем, и когда война пошла не так, когда Израиль показал себя много более слабым, а собственная армия много более сильной, чем планировалось – он запаниковал. Вероятно, было от чего – у Израиля тогда было ядерное оружие – и Саддат не сомневался, что Израиль способен его применить. Скорее всего, израильские посланники и довели это до Саддата – вот почему он в панике звонил королю Иордании и умолял его не наступать, хотя удар Иордании мог стать смертельным. Результатом предательства семьдесят третьего стал Кэмп-Дэвид семьдесят девятого – впервые арабское государство, да еще такое крупное – признало существование Израиля. Ни армия, ни исламские экстремисты не простили Саддату предательства – в восемьдесят первом он был расстрелян на параде солдатами собственной армии.