.
Итак, пока еще в постель никто не мочился, но мы уверенно движемся в этом направлении. Политическая напряженность в связи с проблемами стоимости национальных валют проистекает из одного-единственного экономического трюизма: при прочих равных условиях слабая валюта хороша для экспорта и плоха для импорта. С сильной валютой все наоборот: экспорт дорожает, а импорт дешевеет. Данная концепция настолько важна для международной экономики и, следовательно, глобальной политики, что заслуживает примера с конкретными цифрами. Возьмем такую компанию, как Ford, которая собирает автомобили в США и экспортирует в Канаду. Для простоты предположим, что цены на главные ресурсы Ford — рабочую силу и комплектующие — устанавливаются в долларах США, а продаются выпущенные компанией автомобили и грузовики в Канаде за канадские доллары. Положим, канадский доллар, называемый луни (таково прозвище этих денег из-за изображенной на обратной стороне монеты гагары), обменивается на валютных рынках на доллар США по курсу один к одному. Допустим также, что Ford собирает автомобиль за 18 тысяч долларов (в долларах США) и продает его в Канаде за 20 тысяч долларов (канадских). Таким образом, после весьма удобного пересчета выручки в доллары США получаем прибыль в размере 2 тысяч долларов США.
А теперь представим, что по причинам, не имеющим никакого отношения к автомобилям, американский доллар дорожает на 15 процентов по сравнению с канадским. Стало быть, на каждый доллар США можно купить 1,15 канадских, и наоборот, на один луни вы приобретете только 0,87 доллара США. Два коротких замечания: во-первых, в подобных колебаниях валютного курса нет ничего необычного. (Сейчас, на момент написания этих строк, на дворе весна 2015 года, и за прошедший год канадский доллар обесценился по отношению к доллару США примерно на 17 процентов.) Во-вторых, фирмы, сфокусированные исключительно на внутреннем рынке, это ничуть не волнует. Канадскому производителю деликатесов, который платит работникам и поставщикам в канадских долларах и продает продукцию исключительно в Канаде, абсолютно чихать на обменный курс канадского и американского доллара.
Но для завода Ford в Мичигане это чрезвычайно важно. Стоимость производства автомобилей в Америке не изменилась — те же комплектующие, те же профсоюзные соглашения, те же суммы долларов США по всем договорам и контрактам. Не поменялась и цена их продажи в Канаде. Типичный канадский покупатель автомобилей думает о ценах в луни, потому что платит и покупает товары в канадских долларах. (Разве вы, придя в магазин бытовой техники, оцениваете, сколько готовы заплатить за японский телевизор, основываясь на обменном курсе доллар-иена?) Если конкурентоспособная цена на пикап Ford в минимальной комплектации составляла 20 тысяч канадских долларов до падения стоимости луни, то конкурентная цена на тот же грузовик после удешевления этой валюты останется неизменной. По сути, в продаже американских автомобилей и грузовиков в Канаде ничего не меняется — до тех пор, пока Ford не преобразует полученный доход в доллары США. А 20 тысяч канадских долларов теперь стоят всего 17 400 долларов США, что меньше затрат на производство грузовика в Америке.