Лахвич через слово всхлипывала, но глаза у нее при этом были сухими, видимо эмоции продолжали бушевать, а слез уже не осталось.
– Те, кто намеренно-осознанно с собой кончают, Полина Дмитриевна, обычно оставляют предсмертные записки, – строго сказал главный врач. – «В моей смерти прошу никого не винить…» и так далее. У вас такой записки нет, насколько мне известно.
– Может ее ветром сдуло с подоконника! – затряслась Лахвич. – Или она забыла ее написать, ну мало ли что… Но я вам жизнью своих детей клянусь, что она была нормальная, в своем уме!
– Господа! – вмешался заместитель главного врача по анестезиологии и реаниматологии Бутко. – Что мы так неуважительно – «она» да «она»? У покойницы имя есть…
В этот момент в кабинет ворвалась Гайнулина.
– Владимир Александрович! – взмолилась она, падая на стул. – Подействуйте, пожалуйста, на Семенову! Мне сейчас «томографическая» сестра Вера пожаловалась, что Семенова ее «тупой п…ой» обозвала. Так же нельзя! Она против нас всю больницу настроит, и никто никогда ни в чем нам навстречу не пойдет! Я понимаю, что она пробивная, как танк и никого не боится, но вы лучше поручите общение со службами кому-нибудь другому. Лаской же больше добьешься, чем угрозами и оскорблениями, это общеизвестно. Завтра вы захотите кому-то срочно томографию сделать, а вам откажут, потому что у них очередь и всем надо срочно! Я с этой кутляк попробовала поговорить по-хорошему, так она меня к вам отправила. Мне, говорит, Владимир Александрович важное дело поручил, и я его делаю как могу.
– Хорошо, Альбина Раисовна, – мягко сказал Данилов, – я с ней сегодня же поговорю. Как следует. Дело делом, а оскорблять людей нельзя. Если у вас все, то прошу прощения – у меня административка. Кстати, а что означает «кутляк»?
– Ой, я этого не говорила, а вы не слышали! – ответила Гайнулина и быстро вышла из кабинета.
Данилов вернулся к совещанию в том момент, когда главный врач давал ценные указания.
– …сделать так, чтобы окна нельзя было открыть самовольно. Я не знаю, как вы это обеспечите, и знать не хочу, но окна должны открываться только в присутствии медперсонала! Вентиляция у нас работает хорошо, так что в постоянно открытых окнах нет никакой необходимости. А проветривание можно производить одновременно с уборкой помещений.
– Ручки с окон можно открутить, – вставила главная медсестра Цыпышева. – Пришла, вставила ручку, открыла окно, проветрила, закрыла, ручку унесла с собой.
– Анна Геннадьевна дело говорит, – одобрил главный. – Пусть старшие сестры организуют снятие и хранение ручек.