Жгучий голод исчез, а вместе с ним сгинул и леденящий холод, который источала плоть недавнего врага. Вспоминая эти непостижимые ощущения, Магьер не могла унять дрожи… но об этом можно будет поразмыслить и потом. Сейчас же важно другое: она убила одного из местных, а худшего оборота дел и не придумаешь. Магьер съежилась, опустила голову, изнемогая от безысходного отчаяния… и тут ее внимание привлекло пятнышко бледного света.
С изумлением она увидела, что светится топазовый амулет. Магьер хорошо помнила, что, уйдя из деревни, спрятала его за ворот куртки, — но топаз каким-то образом выскользнул наружу и теперь покачивался на ремешке перед ее глазами. Свечение было такое слабое, что Магьер и не заметила бы его вовсе, если б не смотрела прямо на камень. Под ее взглядом бледный свет постепенно угас, и тогда Магьер подумала, что ей это, должно быть, привиделось — от усталости либо после недавнего удушья.
Она взглянула на пса — тот смирно сидел поодаль, не сводя с нее выжидательного взгляда.
— Ко мне, Малец, — проговорила Магьер, с трудом проталкивая слова через ноющее горло.
Малец потрусил вперед и уселся перед ней. Едва шевеля руками, Магьер осмотрела его. Серьезных ран, похоже, нет — только на плечах и на боку неглубокие кровавые царапины. Кровь, залившая морду пса, натекла из небольшой ранки. Магьер почувствовала такое облегчение, что едва не расплакалась. Мальцу нужен отдых, завтра он будет вял и неповоротлив — но и только. После такой схватки можно было ожидать и худшего.
Магьер озабоченно ощупала свою шею — синяков уж точно не миновать. Малец вдруг метнулся к ней и лизнул в щеку длинным влажным языком.
— А ну брысь! — буркнула Магьер. — Эти штучки оставь для своего хозяина, чтоб ему, пьянице…
Малец отскочил, прошелся вокруг поверженного врага и, коротко рыкнув, опрометью рванул к реке.
Магьер понять не могла, зачем его туда понесло, но блеск воды напомнил ей об одном чрезвычайно важном и неотложном деле. Уже светает, скоро взойдет солнце, и нужно как-то избавиться от трупа.
Хоронить убитого некогда, и, даже если хорошенько замаскировать могилу, кто-нибудь может на нее наткнуться до того, как Магьер успеет уйти далеко от этих мест. Она ведь понятия не имеет, как далеко в лес углубляются деревенские охотники или собиратели хвороста. И поскольку увезти им мертвеца не на чем, а о том, чтобы нести его, не может быть и речи, остается только один выход — бросить труп в реку. Магьер ухватила убитого за ноги и поволокла к речному берегу.
Его ветхая рубаха расползалась в руках, а потому Магьер нарвала травы и скрутила из нее прочный жгут. Этим жгутом она перетянула лодыжки мертвеца, а потом натолкала в штаны камней. Все это время она старательно избегала глядеть на убитого. Хватит и того, что волей-неволей приходилось к нему прикасаться… и от этих прикосновений ее мутило. Кожа у него была ледяная, словно он умер не только что, а давным-давно. Покончив с этим омерзительным делом, Магьер выпрямилась, повернулась было к лесу, чтобы отправиться на поиски отрубленной головы белесого… и вот тут ее действительно едва не стошнило.