Оружия при них не было никакого, только давешний костлявый держал в руке что-то вроде грубо обструганной палки. Все, за исключением одного чернявого, имели длинные волосы, падавшие на плечи; челюсти и все, что не было скрыто под маской, выглядело мужественным и твердым, глаза блестели в прорезях бересты настороженно. Берестяные маски закрывали всю верхнюю часть лица и подбородок, оставляя свободными уши, щеки и часть скул. Грубо размалеванные красной, черной и желтой краской, эти маски были так страшны, так детски глупы и наивны, что Ян едва не расхохотался, но сдержался, представив себе, что за котлету он из себя будет представлять, и справедливо усомнившись в целесообразности такого рода изъявления собственных чувств. Люди между тем что-то делали, и Ян не сразу догадался, что это такое. Предварительно примерившись, они бросали через плечо длинные ножи, вынутые из рукава, и те втыкались в наклонную балку, подпиравшую стену сарая. Это делалось чертовски ловко, несмотря на трудность такой операции. После этого черный встал, обвел все ножи белой меловой чертой.
— Они — в одной черте, мы — в одной цели.
— Аминь, — подтвердило одиннадцать голосов.
Откуда-то из темной дыры вылез тринадцатый, у которого из-под маски выбивались темные пряди бороды.
— Ну, как там?
— Все спокойно, я оставил сторожить Старика и Длинноносого. Можно начинать! Что у нас на очереди сегодня?
— Дело Фогта и еще несколько других.
— Давно пора, — отозвался кто-то из угла нежным, почти девичьим голосом.
— Помолчите немного, — тихо сказала костлявый, — и вообще не говорите громко. Если тебе, самому молодому, нипочем собственная шкура, то побеспокойся хотя бы о судьбе своего дела. Сам должен знать, что они, дай им ухватиться за конец нити, распутают весь клубок. Или тебе охота кормить собой ворон? Мне это удовольствие не по душе. И вообще хватит. — Костлявый замолк, и так как получивший нахлобучку молчал, продолжил свою речь: — Братья. С незапамятных часов собираемся мы, лесовики, по выспам, по корчмам, по хуторам лесным. Теперь другие времена, и сидеть нам в норе осталось недолго. Но работу нашу прекращать нельзя. Надо драться еще смелее. Я слышал, что в Боровине видели Девятого Яна. Его видели многие и в разных концах страны. В Быковой Елине он появился на базаре в тряпье, но глаза его блестели. Он взял сверток, развернул его, и все увидели золотое знамя с черным всадником. Стражники бросились к нему, но он держал знамя так высоко, что видели все, а потом нырнул в толпу, и она скрыла его. Также видели его на тракте в Березово. Он ехал на черном коне, и лицо его было бледно, когда он смотрел на наши страдания. Потом он появился еще ближе, на охотничьей тропе, ведущей к Зубру. Он был в охотничьем костюме, и сокол сидел у него на плече, и шпага была за поясом. Он был богато одет, но ноги его были босые и оставляли в пыли следы. Скоро он будет у нас и скажет, что делать дальше. Остается еще один вопрос: ждать ли нам его прихода или продолжать наше дело. Я вижу ваши лица и понимаю вас. Мы не будем ждать, пока придет Девятый. Сейчас у нас есть готовая к драке каждую минуту армия в десять тысяч бойцов. Из них с оружием половина, а другая добудет его в драке. Стойкие парни шпионят в самом Свайнвессене, и многие из них смогут нам помочь. У нас есть теперь и деньги, правда, очень и очень мало.