В ряде комплексов найдены бронзовые зеркала с центральным ушком, украшенные радиальными линиями (Кишпек), иногда пересекающими концентрические выпуклые кольца; в одном случае орнамент представляет четырех конечную звезду с двумя пересекающимися диаметрами (погребение у аула Жако).
Погребальный инвентарь — нарядное снаряжение верхового коня, пряжки мужского пояса, женские пластинчатые фибулы, бусы, стеклянная и металлическая посуда, котлы — обнаруживает более заметные хронологические, нежели локальные и этнокультурные особенности, объединяющие памятники из разных областей Северного Кавказа с обширным миром гуннских древностей Евразии, причем гуннская эпоха — это своего рода мостик между предшествующим, сарматским и последующим, аланским периодами. Лучшим подтверждением этого единства, прослеживающегося от IV–V к VI–VIII вв., являются, с одной стороны, непрекращаюшиеся споры по поводу датировки отдельных комплексов или целых могильников, относимых то к IV–V, то к VI–VII вв., и с другой — преемственность керамической традиции от сарматского к аланскому времени, особенно явно заметная на материалах тех могильников, которые отражают непрерывную жизнь населения в каком-либо пункте с V по VII–VIII вв., а часто и далее.
Поэтому для анализа гуннского периода в жизни алан особенно продуктивно рассмотреть его ретроспективно, отталкиваясь от древностей VI–VII вв. В этой связи важную роль приобретают исследования могильника и городища Гиляч в верховьях Кубани, осуществленные Т. М. Минаевой, прекрасным полевым работником и вдумчивым исследователем, энтузиастом и тружеником. Материалы этих раскопок описаны в прекрасных полевых отчетах и хранятся в Черкесском и Ставропольском музеях, где доступны для повторного исследования.
В ряде статей и монографий Т. М. Минаевой уделено большое внимание исследованию всего инвентаря, погребального обряда и керамики, ею предложена классификация материала, изданы в рисунках, фотографиях и описаниях наиболее типичные формы вещей и керамики. Эти материалы особенно важны потому, что Т. М. Минаевой и Е. П. Алексеевой на верхней Кубани исследован ряд могильников более позднего времени (в некоторых случаях их возникновение также относится к середине I тысячелетия), что в целом дает достаточно представительную группу. Следует заметить, что эти раскопки производились на высоком профессиональном уровне, с необходимой фиксацией планов могильников и всех погребений.
Если подниматься вверх от Карачаевска по шоссе, идущему вдоль прозрачной и чистой Кубани к Хурзуку и Учкулану — к самому подножию Эльбруса и верховьям Кубани, то справа, на высоком скалистом мысу, среди густого леса, при слиянии Кюль-Тюбе (Гиляч) и Кубани, находится раннесредневековая крепость.