Еще в 1939 г. начала здесь работы Т. М. Минаева и продолжала их с перерывами до 1965 г., когда и была исследована наиболее древняя часть могильника [Минаева, 1982]. Сейчас, когда археолог может на экспедиционной машине добраться до самых труднодоступных уголков Кавказа, нелегко представить себе, сколько самоотверженности потребовалось ученому, чтобы во главе небольшой группы студентов Ставропольского пединститута начать эти работы в тяжелых условиях. Последнюю книгу Т. М. Минаевой, вобравшую в себя всю сумму сведений о многочисленных археологических путешествиях и наблюдения в Карачае, — «К истории алан Верхнего Прикубанья по археологическим данным» (Ставрополь, 1971) — я не устаю перечитывать и каждый раз нахожу в ней что-нибудь для себя новое.
Гиляч был первым памятником, который подвергся планомерным и комплексным раскопкам, и он сторицей воздал за все потраченные на него труды. Здесь исследованы как могильники — подземные каменные гробницы V–VII вв. (всего 36 погребений) и ограбленные полуподземные склепы IX–XI вв. на трех участках могильника, так и культурные слои поселения раннесредневекового времени: ряд жилых и хозяйственных сооружений, христианский храм и языческое святилище X–XI вв.
В общих чертах определены история создания укрепления, рост поселения, изменение планировки и керамического материала, что в дальнейшем было проверено при исследовании подобных поселений в Карачаево-Черкесии и районе Кавказских Минеральных Вод. Эти памятники свидетельствуют о преемственности культуры в горах верхней Кубани с V по XI–ХII вв.
При этом речь идет не о той конструируемой исследователями преемственности, которая опирается на цепочку памятников разных хронологических периодов, обнаруженных в разных пунктах, что, строго говоря, указывает только на факт заселения данной территории на всем протяжении ее истории и обеспечивает хронологическую упорядоченность памятников. Здесь перед нами жизнь населения одного укрепленного поселка, постепенно превращающегося в крупный населенный, пункт, документированная как слоями, так и преемственностью в конструкции жилищ, погребальном обряде, керамической традиции.
Погребения Гиляча могут быть разделены на несколько хронологических групп по набору металлических и стеклянных украшений, тогда как керамика обнаруживает непрерывную линию развития, сказывающуюся в общности форм и орнаментации, характере теста, причем изменение во времени может быть оценено объективно только при формализированном подходе к ее изучению. Однако, прежде чем к нему обратиться, следует сделать еще одно методическое отступление.