Евгений проснулся поздно, с тяжелой головой и ощущением того, что он что-то потерял. Он долго тупо смотрел в потолок, гадая, где это он, и пытаясь понять, какое сейчас время суток.
Ветер колыхнул занавеску, сноп ярких лучей брызнул Жеке в глаза, и парню пришлось зажмуриться и откатиться в сторону от ослепительного сияния.
Нос его уткнулся в подушку, он почувствовал знакомый запах… тут же вспомнил все и рывком сел на кровати.
Значит, это все-таки случилось! С чувством бесконечной неловкости, стыда, злости на самого себя и на нее Жека в сердцах ударил кулаком по подушке. А потом еще, еще, до тех пор он бил, колотил ее, пока несчастная подушка не лопнула и на комнату не обрушился снегопад из перьев.
«Изнасиловали меня, а? Как… как салагу какого-то…»
Отбиваясь от перьев и закусив губу, Жека вскочил с постели и принялся метаться по спальне, сгребая вещи и бросая их в валяющийся на полу раскрытый чемодан. Он натыкался на мебель, опрокидывал стулья, но словно бы не замечал производимого им самим разрушения.
«Прочь, прочь из этого городишка! Добилась своего и даже до свидания не сказала! Ну народ! И где их только воспитывают, этих фанаток ненормальных! А Петрович опять гад, проморгал! Ух, и получит же он у меня!»
Устав от беготни, он сел передохнуть и тут вдруг почувствовал, что какая-то мелодия щекочет, вертится в голове… Какие-т слова роятся, ищут выхода, распирая мозг, просятся на бумагу…
Забыв обо всем, Жека метнулся к синтезатору.
Это была песня!
Та песня, которую он так долго ждал, нечто совершенно новое и настолько прекрасное, что у него на глазах выступили слезы.
Стук в дверь прозвучал так резко, как будто молотком стукнули его по голове.
Жека оборвал игру, крикнул:
– Войдите!
Заспанный Илюша открыл дверь, заглянул внутрь:
– У тебя здесь что, разборки с фанатками? Или мэрия тебе слона на память подарила? Разбудил меня своим грохотом! Забыл, что ли, что у меня номер прямо под твоим?
– Илюх, погоди! Ты послушай! Как тебе вот это, а?
Жека, напевая вполголоса, принялся наигрывать только что «отловленную» в подсознании мелодию.
– Ну, блин, ты даешь! – выдохнул восхищенный Илюша. Остатки его сна как рукой сняло. – Ну, ты, блин гений! А ну давай еще! Как там у тебя? «Глаза, как два вулкана»…
Жека спел, наскоро записал мелодию на разложенных рядом нотных листах и замер. Уже что-то новое зарождалось внутри него, совсем другая песня, мрачная, тяжелая, но тоже выворачивающая душу. И вот он уже отбросил листки с только что рожденной песней и снова припал к синтезатору. Мощные, сумрачные звуки взлетели под потолок.