Меня преследуют последние слова Макса. Я ничего для него не значу? Уже?
Впустить Крикета в свою жизнь я еще не готова, к тому же у него и без меня заняты руки. Поскольку Алек в глубокой депрессии и не способен уделять внимание Абигайль, девчушка решила, что лучший выход для нее – это Крикет. У него сейчас зимние каникулы, как и у меня, и я редко вижу его без Абигайль, висящей у него на руках или даже на ногах. Мне хорошо знакомо это чувство – эта внутренняя потребность в ком-то близком. И если бы я могла, я бы тоже на ком-нибудь повисла.
Меня выручает Линдси. Она звонит каждый день, и мы болтаем о… О чем угодно, кроме Макса. И Крикета. Хотя подружка смущенно призналась, что пойдет на Зимний бал. Линдси пригласила Чарли, и, конечно, он ответил «да». Я рада за нее.
Человек способен быть счастлив и несчастен одновременно.
Я перенесла платье Марии-Антуанетты, парик и панье в кабинет Натана, нынешнюю комнату Норы. Не люблю на них смотреть. Может, я закончу платье попозже, в следующем году, для Хеллоуина. Тогда его сможет надеть Линдси. На танцы я все равно не пойду. И по крайней мере, я в этом решении уверена на все сто. Последние несколько недель в школе были наполнены сплошным унижением.
– Кто-то умер и ты превратилась в готку? – хихикнула как-то Марта, придирчиво оглядывая мой черный наряд.
Ее подружки, самая модная компания в Школе имени Харви Милка, тут же присоединились к ней, и вскоре все вокруг начали дразнить меня готкой. И хотя это была неправда, все было бы ничего, если бы остальные готы не начали обзывать меня позеркой.
– Я не готка. И не ношу траур, – настаивала я.
По крайней мере, мой новый гардероб помогает сливаться с местностью. Зимой Кастро превращается в район модных черных одежд. Черный помогает не выделяться, а я этого и хочу – стать невидимкой. Удивительно, как одежда делает человека заметным или незаметным. Как-то я ждала автобус рядом с Малькольмом из «Горячего печенья». Он прислал мне не одну дюжину разноцветных печенюшек, и мы частенько обсуждали, чем Леди Гага лучше Мадонны, однако на этот раз парень меня не узнал.
Это странно. Меня – настоящую меня – никто не знает.
А те немногие, кто узнают, сразу спрашивают, все ли у меня в порядке. Не сказать, чтобы я чувствовала себя великолепно, но почему все думают, будто что-то случилось только из-за того, что я не в костюме. А наш знакомый банковский служащий и вовсе сообщил о своих опасениях Натану. Папа пришел домой расстроенный, и мне пришлось вновь и вновь уверять его, что я в порядке.
Я в порядке.
Я не в порядке.