Я не могу сдержаться. И судорожно вздыхаю.
В этот момент в комнату врывается миссис Белл, и, на мое счастье, все поворачиваются к ней. Все, кроме Крикета. Я всем телом ощущаю его тяжелый, пристальный взгляд.
– Ну, как идут дела? – спрашивает миссис Белл.
Каллиопа вздыхает:
– Мы только начали.
Я выхожу вперед, изо всех сил стараясь избавиться от ощущения неловкости. Как-никак, здесь присутствуют трое из четырех наших родителей.
– Здравствуйте, миссис Белл, – говорю я. – Рада вас видеть.
Женщина заправляет пряди волос за уши и вступает в жаркий спор с Каллиопой. Как будто меня вообще не существует. Честно говоря, это обидно. Мне бы хотелось ей нравиться. Впервые с того момента, как он вошел в дом, Крикет открывает рот:
– Мам, разве не здорово, что Лола нам помогает? – Его пальцы обхватывают запястье, чтобы потрогать браслеты, но их нет.
Миссис Белл поднимает глаза, сбитая с толку внезапным вмешательством сына, а затем сурово смотрит на меня. Я ее раздражаю. Она знает о том, что я чувствую к ее сыну, или о том, что он чувствует ко мне. Или о том и другом. Если бы только на мне было что-нибудь респектабельное. Из-за этого растрепанного вида а-ля только что из постели я чувствую себя хуже некуда.
Не такое впечатление я хотела бы о себе оставить.
Миссис Белл кивает:
– Так и есть. Спасибо тебе. – И она поворачивается к Каллиопе.
Крикет сгорает со стыда, но я посылаю ему ободряющую улыбку. Ну и ладно, видимо, нам обоим надо поработать с родителями. Мы с этим справимся. Я отворачиваюсь, чтобы взять тетрадь, и вижу, как Натан с Энди обмениваются многозначительными взглядами. Не уверена, что это значит, но, возможно, они чувствуют раскаяние.
У меня появляется проблеск надежды. И сила.
Я принимаюсь за работу, и все вокруг словно сходят с ума. У каждого своя точка зрения, но миссис Белл считает, что ее мнение куда важнее мнения дочери. Следующие полчаса проходят в беспорядочных спорах. Я пытаюсь снять мерки с Каллиопы, как вдруг в меня врезается Энди и я напарываюсь на острый край стола.
– ВОН! – заявляю я. – Все вон!
Они застывают на месте.
– Я серьезно, все, кроме Каллиопы. Я не могу работать в таких условиях.
– Идите, – просит Каллиопа, и родственники уходят.
Остается лишь Крикет.
Я посылаю ему кокетливую улыбку:
– Ты тоже.
Он нерешительно улыбается в ответ.
Натан, который уже стоит в коридоре, громко откашливается.
– Ты вообще не имеешь права находиться в комнате моей дочери.
– Простите, сэр. – Крикет засовывает руки в карманы. – Позвони, если что-нибудь понадобится. – Он смотрит на Каллиопу и тут же переводит взгляд обратно на меня: – Если одной из вас что-нибудь понадобится.