– А когда она узнает, берут ли ее в олимпийскую команду? – интересуется Энди.
– Она уже в Национальной команде, так что, конечно, будет участвовать в Олимпиаде. Кэл сейчас отрабатывает новую программу, которую потом частично использует на первом этапе «Гран-при»[27]. В этом году она участвует в «Скейт Америка» и «Скейт Канада». А потом национальный чемпионат, Олимпийские игры, мировой чемпионат. – Крикет загибает пальцы.
– И ты собираешься пойти на все ее выступления? – спрашиваю я.
– На большинство. Но на канадские, скорее всего, не попаду. У меня будет очень загруженная неделя.
– Ты, наверное, пересмотрел огромное количество номеров.
Крикет смахивает с противня остатки тыквы:
– Разве в этом есть что-то необычное? – Он старается сделать серьезное лицо, но глаза искрятся смехом.
Я запускаю в него полотенцем:
– А что это за история со вторым местом? Ты упоминал в первую ночь…
– Кэл много лет была одной из самых талантливых фигуристок, но ей ни разу не удалось откатать чисто две программы подряд. В итоге она убедила себя в том, что проклята. Вот почему она все время меняет тренеров и лучше займет третье место, чем второе. Занимая третье место, она радуется, что вообще вошла в тройку лидеров. Но второе… Это слишком близко к первому.
Я опять отрываюсь от работы:
– Второе место обидное.
Крикет отвечает пристальным взглядом, а затем снова поворачивается к тыквам.
Энди медленно раскатывает коржи, с интересом прислушиваясь к нашему разговору. Потом кладет скалку и смахивает муку со свой прикольной футболки с надписью: «СКАЖИТЕ СЫЫЫР!»
– А чем занимаешься ты, Крикет? Что изучаешь в Беркли?
– Машиностроение. Ничего интересного, правда?
– Зато тебе подходит.
Парень смеется:
– Это уж точно.
– Я хочу сказать, это замечательно, потому что ты и так все время мастеришь разные механизмы. Всякие штуковины, и роботов, и…
– Автоматонов, – поправляет меня Крикет. – Почти то же самое, что роботы, только абсолютно бесполезные.
Раздраженный тон парня ставит меня в тупик. Это так не похоже на Крикета Белла. Но прежде чем я успеваю что-либо сказать, на его лице появляется легкая улыбка.
– Но ты права. Мне это подходит.
– Никогда не видел ни одного человека, который занимался тем же, чем ты, – говорит Энди. – Да еще в таком юном возрасте. Никогда не забуду, как ты починил наш тостер с помощью вешалки. Сколько тебе тогда было – пять? Родители, должно быть, гордятся тобой.
Крикет рассеянно пожимает плечами:
– Надеюсь.
Энди наклоняет голову, внимательно вглядываясь в лицо Крикета.
Он уже вернулся к работе, и это напоминает мне о том, что пора сделать то же самое. Я начинаю замешивать сладкое картофельное пюре. Повторяющиеся движения успокаивают. Настолько же, насколько я не люблю терять выходной, я обожаю бизнес Энди. Он попал в него случайно. Просто испек классический вишневый пирог с решеточкой сверху для званого обеда, и все пришли в полный восторг. Они раньше никогда не пробовали домашний вишневый пирог.