— Это соответствует тому, что Анна, школьный психолог, говорила мне, — сказал Билл. — Что-то происходило с Саммер. Что-то, о чем она не хотела мне рассказывать. Мы чего-то не знаем, но это знает Хейли. Однако неизвестно, помнит ли она сейчас об этом.
Билл подошел к холодильнику и начал перебирать пакеты, но ничто не выглядело для него привлекательно. Один взгляд на пищу — пасту, курицу, говядину — заставлял его желудок выворачиваться. Брюки с него уже спадали, и он решил, что потерял фунтов пять или даже больше. Он сдался и захлопнул дверцу холодильника громче, чем собирался.
— Я узнаю, куда ты ездил посреди ночи? — спросила Пейдж.
Билл вытащил стул и сел напротив нее. Он положил голову на руки, чувствуя себя полностью обессилевшим.
— Было раннее утро, а не середина ночи. И я не могу торчать здесь каждую ночь и ничего не делать.
— Это не ответ.
— Не думаю, что я сделал что-то хорошее, — сказал Билл. Он поерзал на стуле. — Возможно, я даже сделал хуже.
Пейдж ждала, что он продолжит, но, так как Билл не сказал больше ни слова, она снова опустила очки на нос.
— Ну а я действовала более продуктивно.
— Что?
Она посмотрела на него поверх очков и ткнула в его сторону указательным пальцем:
— Я должна была знать, что ты сентиментальный дурак. Как и большинство таких мужчин, как ты.
— Мужчин, как я?
— Которые только выглядят сложными и жесткими. Как папа. Помнишь, как он кричал, когда я собиралась замуж за Кайла? А когда отпустил меня, стоял и плакал. Кто бы мог поверить в это?
Билл помнил этот момент. Он никогда не видел, чтобы его отец плакал, и никогда не видел, чтобы старик так расчувствовался. Но, когда он в присутствии своих родных и друзей вложил руку Пейдж в руку Кайла, когда они венчались, он начал всхлипывать. А потом разрыдался так, что все его тело сотрясалось. Их мама протянула ему кучу платков, но он успокоился не сразу.
И он больше ни разу не плакал перед своими детьми, даже когда сообщил им, что у него рак на последней стадии.
— Я никогда не спрашивал его, почему он так растрогался тогда, — сказал Билл. — Как-то в голову не приходило. Он мертв, и мы уже никогда не узнаем, о чем он думал тогда. Разве это не дерьмо — то, что мы так поступаем? Мы позволяем людям умереть, не узнав, о чем они на самом деле думают.
Билл почувствовал беспокойство, ползущее по его позвоночнику.
— Но какое отношение это имеет ко мне? Это не будет очередной раунд «ты точно как твой папа», не так ли? Джулия все время играла со мной в эту игру. Я терпеть этого не мог.
Пейдж взяла карандаш и начала постукивать им по столу.