Билл знал, что с Пейдж они всегда будут близки, несмотря на то что он в буквальном или переносном смысле бил ее палкой, но она жила далеко, своей жизнью и со своими проблемами.
Он подошел к дивану и провел рукой по шали. В кухне было чисто, посуда была вымыта и убрана на место. Билл был абсолютно один. И он не выдержал.
Он подошел к шкафу и так сильно рванул дверцу, что чуть не потерял равновесие. Он проигнорировал — попытался проигнорировать — то, что вещи Саммер вывалились на него. Он сдергивал их с вешалки и несколько раз пытался высвободить свой рукав, зацепившийся за часы, прежде чем ему это удалось.
Билл искал ключи. Он понятия не имел, куда идти и что делать, но он не мог бездействовать. И ждать. Ждать.
Он нашел ключи и направился к задней двери. За стеклом он увидел чье-то лицо. Билл вскрикнул и сделал шаг назад, прежде чем рассмотрел, кто это. Он узнал печальную сутулую тонкую фигуру.
Тейлор Кресс.
На ней была та же толстовка с эмблемой «бенгальцев», она стояла на крыльце, скрестив руки на груди.
Билл впустил ее. От Тейлор еще сильнее пахло сигаретным дымом и, пожалуй, спиртным. Она была хрупкой и испуганной, как ребенок, и Билл не знал, что с ней делать.
— Я ухожу, Тейлор, — сказал он.
— Куда вы направляетесь? — спросила она, ее голос был хрипловатым и низким.
Билл чувствовал себя обязанным быть честным с ней.
— Я не знаю. Просто поезжу по округе, я думаю. Поищу Саммер. — Он поднял руку и звякнул ключами. — Она же где-то есть, я не могу просто сидеть и ждать.
Тейлор кивнула. Черты ее лица казались смазанными, тяжесть лет давила на нее.
— Это чувство беспомощности, — сказала она. Затем она небрежным тоном добавила: — Меня вызывают в полицию. Думаю, им нужны стоматологические записи Эмили.
Она стояла в дверях со все еще скрещенными на груди руками, но, по-видимому, не из-за того, что снаружи было холодно. Билл положил руку ей на плечо и легонько сжал его. Тейлор снова кивнула, она смотрела на пол и ничего не говорила.
— Так почему бы вам не дать им эти записи? — спросил Билл, выдержав паузу.
Подбородок Тейлор задрожал.
— Мне страшно. Я хочу знать, но потом снова…
— Вы этого не сделаете.
— Вы понимаете, — она подняла глаза, они были полны слез, — я приехала в этот город, где все так деятельны, готовая узнать, что случилось с Эмили. Готовая жить после Дуга. Теперь…
— Что теперь?
— Мне очень тяжело. Мы были женаты. Я любила его. Дуга. Он заботился об Эмили. Он заботился о ней.
— Может, войдете? — спросил Билл. — У меня есть еда, мне ее привозят. И кофе.
— Спасибо, — сказала она.