— Спасибо, — сказала она, продолжая идти.
Она снова заговорила только через несколько минут:
— В полиции мне сказали, что люди сюда приходят. Знаете, оставляют записки и свечи, все такое.
— Приятно слышать, — сказал Билл, хотя он не мог понять, почему незнакомым людям хочется прийти на место, где кто-то, кого они не знали, умер или был покалечен.
Но… разве они с Тейлор не делали то же самое? Он не знал Эмили, однако считал, что должен побывать здесь с ее матерью. Когда она предложила поехать сюда и Билл представил, как эта опечаленная женщина прогуливается по парку в одиночку, оставляя за собой запах сигарет и спиртного, у него сжалось сердце. Ей не хватало общения, а он, похоже, понимал лучше кого бы то ни было, что она переживала.
Деревья по обе стороны дорожки были голыми. Они качались на ветру и, казалось, тоже требовали внимания. Края дорожки были грязными от зимней слякоти. Создавалось впечатление, что ничто не зазеленеет и не начнет цвести снова.
Когда они повернули, Тейлор указала на что-то рукой:
— Посмотрите!
Впереди Билл увидел массу разных вещей. Букеты цветов, мягкие игрушки, церковные лампадки со свечами и записки. Сотни предметов для двух девушек, одной из которых уже не было на свете.
Когда они подошли ближе, Тейлор откинула капюшон и прижала руку ко рту, ее лицо заливали слезы. Затем она схватилась за грудь, как будто ее кто-то ударил, и опустилась на одно колено, ее волосы развевались на ветру и закрывали лицо.
Билл застыл на месте. Он смотрел на эти предметы, и вдруг ему показалось, что Саммер смотрит на него. Это был ее последний школьный портрет, где она широко улыбалась, как обычная американская девушка. Потом Билл прочел некоторые записки. Мы тебя любим… Мы скучаем по тебе… Наши мысли и молитвы о тебе… Верните ее домой…
Билл снова ощутил весь ужас происшедшего. Кто-то похитил его дочь. Кто-то пошел на это. Это не была случайность. Кто-то влез в его жизнь и сделал что-то невероятно ужасное. Кто-то забрал у него самого важного человека в его жизни. Снова.
Билл долго смотрел на игрушки и свечи, а ветер трепал его куртку. Он опустился на одно колено, чувствуя ногой влагу земли, и положил руку Тейлор на спину, снова ощутив запах сигарет и спиртного.
— Мне жаль, — сказал он. — Это не чересчур для вас? Хотите уйти?
— Даже если это не она, я чувствую, что она пропала. Как будто она больше не моя.
— Мне очень жаль.
Тейлор потребовалось время, чтобы взять себя в руки. Она всхлипнула и вытерла глаза, а потом заговорила.
— Разве это не красиво? — сказала она, указывая на импровизированный мемориал.