Адам упирался ладонями в бедра. Он так и не снял свое пальто.
— Мне жаль, — сказал он. — По радио это звучало жутко.
— Я уже возвращаюсь в больницу. Пришел домой, только чтобы принять душ. И подумал, что захвачу с собой этого парня для Саммер. — Он поднял медведя, ноги Винни болтались. — Знаешь, чтобы она чувствовала себя как дома или вроде того.
Ужасные картины снова замелькали в его голове. Скальпель, резиновая трубка, вставленная в грудную клетку Саммер. Ее маленькое тело было беззащитным перед всеми этими незнакомцами. Билл почувствовал слабость, его суставы разом словно размякли. Он опустился на диван и положил медведя на колени.
— Она в ужасном состоянии, Адам. Действительно в ужасном. — Билл изо всех сил старался держать в узде свои мысли и эмоции. — Они избили ее до полусмерти.
Ему было трудно поверить, что он говорит это о собственной дочери. Он смог это выговорить, представив, что на самом деле речь идет вовсе не о Саммер, а о каком-то другом ребенке.
— Возможно, у нее поврежден мозг. И может упасть зрение. — Он сглотнул. — А возможно, она так и не очнется.
— Она вообще двигается? — спросил Адам.
— Издает звуки. — Билл посмотрел на свои ногти. Он забыл обрезать их. — Иногда мечется, порывается что-то сказать. Если я пытаюсь поговорить с ней или утешить ее. Это пугает меня. Я не знаю, о чем она думает, если она вообще о чем-то думает.
Адам будто окаменел. Он знал Саммер все то время, что они жили по соседству, — семь лет; он видел, как она постепенно превращается из ребенка в подростка. Адам был женат, у него даже был сын, но они с женой развелись вскоре после того, как Билл и Джулия переехали сюда. Его бывшая жена и ребенок уехали обратно в Оклахому, где Адам вырос. Однажды Джулия пригласила Адама провести День благодарения вместе с ними, когда он из-за работы не смог отправиться на праздники домой, и с тех пор Адам проводил каждый День благодарения вместе с их семьей, эта традиция сохранилась и после смерти Джулии. У Билла были друзья на работе и в клубе, который он иногда посещал, но на самом деле Адама он считал своим самым близким другом, с ним он общался больше всех, помимо своей семьи.
Наконец будто что-то щелкнуло в голове Адама. Он сделал пару широких шагов и упал в кресло, глубоко вздохнув.
— Прости, — сказал он. — Ты, наверное, хочешь поскорее вернуться в больницу.
— Да. Моя сестра там. Она сидит с Саммер, поэтому я смог прийти домой, принять душ и переодеться.
— Это хорошо. — По лицу Адама было видно, что ему удалось в какой-то мере восстановить душевное равновесие. — Хочешь, я пойду с тобой? Или… могу последить за домом, или… Черт, может, тебе хочется выпить? У тебя еще остался тот виски из Теннеси?